— Ах ты, свинья! — зашипела Мария.

Тут в комнату вошел слуга и заговорил о чем-то с Георгием. Мария стояла, сжав кулачки и трясясь от ярости. Наконец Георгий соблаговолил обратиться к ней:

— Ты должна меня извинить. У меня гость. — И с этими словами он вышел из комнаты.

Какое самообладание! Либо он не верит, что кольцо действительно пропало, либо он гениальный актер. И тут взгляд Марии упал на телефон. Лишь сейчас ей пришло в голову, что она понятия не имеет, как позвонить отсюда в Италию! А телефонного справочника в комнате не было. Как же связаться с Джулио?

В ярости она выскочила в коридор. И тут услышала приглушенные голоса. Это явно были Георгий и его гость. Нет, гостья. Прислушавшись, Мария различила женский голос, говорящий, как ни странно, по-итальянски. Влекомая любопытством, она приоткрыла дверь.

Роскошная брюнетка с невероятно длинными ногами полулежала на кушетке, нервно комкая в руках платочек.

— Но, Бьянка… — сухо произнес Георгий.

— Подумать только, узнать об этом из газет! Я вне себя, Георгий! Как мог ты жениться и ничего мне не сказать? Ты же уверял, что в ближайшие лет двадцать не намерен вступать в брак… Знаешь, я вовсе не уверена, что смогу быть с тобой теперь, когда ты женат! — стонала женщина, откидывая со лба блестящие пряди черных волос.

Холодные голубые глаза ее, однако, пристально следили за производимым эффектом. К сожалению, Мария видеть Георгия в эту секунду не могла, но ее это не остановило. Она распахнула дверь и вошла.

— Полагаю, что смогу помочь вам принять решение, — промурлыкала она. — Если вы приблизитесь к моему мужу еще хоть раз, я выцарапаю ваши прелестные глазки!

Брюнетка ахнула, а Георгий обернулся, не веря своим ушам.

— Что же до тебя, дорогой, — Мария сложила на груди руки, наслаждаясь происходящим, — то лучше тебе поскорей выпроводить синьору из моего дома, покуда чего не вышло… ведь я не бросаю слов на ветер!

Услышав из уст Марии свои собственные слова, сказанные утром, Георгий слегка побледнел. В глазах его блеснули золотые искры, но он тотчас опустил ресницы. Губы его плотно сжались. Он не произнес ни слова. Ах, как же он ничтожен в эту секунду, безжалостно думала Мария.

Брюнетка намеренно неторопливо прошествовала мимо нее. Она была выше девушки больше чем на голову. В дверях помешкала и, зло усмехнувшись, произнесла, обращаясь к Георгию:

— Это может показаться странным в данных обстоятельствах, но твоя маленькая женушка за меня с тобой вполне рассчиталась! С нею ты познаешь настоящий ад-и вполне это заслуживаешь! Твоей прошлой жизни явно пришел конец.

Театральный уход Бьянки произвел на Марию впечатление.

— К счастью, ее сердце не разбито… Ну, как я сыграла?

Взрыв казался неминуемым.

— Как… ты… что?

— Была ли я достаточно убедительна в отведенной мне роли? Ведь не может же законная жена допустить подобной сцены в собственном доме! Ты вовремя напомнил мне, что я тут не в гостях.

Георгий все еще не пришел в себя. Он вполголоса выругался по-гречески, потом хрипло пробормотал:

— Неужели ты и впрямь не в своем уме? Мария тряхнула огненными кудрями.

— Отчего же? Поначалу я еще немного колебалась: а вдруг эта женщина и вправду сильно к тебе привязана. Но ведь это явно не так… В сущности, ничего непоправимого не случилось.

— Ты это нарочно сделала! Я запретил тебе звонить твоему дружку, а в отместку ты влезла в мою личную жизнь!

— У новобрачного не бывает личной жизни!

— Ты так думаешь? — угрожающе прошипел Георгий, приближаясь к ней. — А разве ты не часть моей личной жизни? Разве ты не вынуждаешь меня обойтись с тобой как с новобрачной?

Мария ощутила внезапный приступ слабости.

— Думаю, мне пора в постель…

— И мне тоже, — сказал Георгий, заключая ее в объятия и без видимых усилий отрывая от пола.

— Что ты делаешь? — взвизгнула Мария.

— То, что мне следовало проделать еще вчера! И он понес ее легко, словно пушинку, вверх по лестнице.

— Отпусти меня! Ты спятил!

— Сама во всем виновата! Ты нарывалась-и нарвалась! Я отвел тебе спальню как можно дальше от моей! Я дал себе слово, что устою… Я…

— Однако сейчас ты не слишком усердно стараешься! — отбивалась Мария. — Отпусти меня сейчас же, иначе я так тебе врежу, что ты на неделю сляжешь!

— Закрой-ка рот. А еще лучше, поцелуй меня!

— Я что, похожа на сумасшедшую? — рассвирепела Мария.

— Ах, не хочешь!

Георгий приник к ее губам, и все словно закружилось в бешеном вихре. Ее объяло пламя, то самое, которое в этот миг сжигало его. Пальцы ее скользили по его щекам, а Георгий, запрокинув ей голову, целовал так, что Марии казалось, никогда не было в ее жизни ничего лучше этого…