Однако служащий ничего на этот счет клиентам не высказал. Он, как профессионал, не мог испытывать отвращения к деньгам, будь они хоть из чумного барака. Ему оставалось только внутренне ненавидеть человека, способного довести купюры до такого состояния.

— Поменяйте все на шиллинги, — небрежно произнес Феликс с таким видом, будто ничего необычного и не происходило.

— Я должен все их проверить, подождите с четверть часа, — попросил клерк с учтивым презрением в голосе.

— Пожалуйста. — Колчанов подвел Марину к креслу, стоявшему возле журнального столика, и сам сел напротив, забросив ногу на ногу.

— Куда он их понес? — спросила девушка и опасливо посмотрела на стойку.

— Я просил тебя не говорить по-русски, — прошептал одними губами Феликс и сунул ей в руки торговый каталог. — Читай!

Ровно через четверть часа служащий банка вернулся и отсчитал Феликсу новенькие хрустящие австрийские шиллинги.

— Теперь мы люди, — подмигнул Феликс Марине, и они поехали дальше.

— У тебя есть постоянное местожительство, ну, там, где ты живешь в Вене? — спросила девушка.

— Постоянным назвать его трудно, но у одного моего знакомого по кличке Хер-Голова для нас места хватит.

— Хер-Голова? — засмеялась Марина. — Так я же его отлично помню. Вы все трое в одном классе учились: Виталик, он и ты!

— Он теперь тут большой человек, и в глаза его принято называть просто Голова, хотя за глаза зовут по-прежнему.

— Мы едем к нему?

— Его еще отыскать надо.

— Это сложно?

— Не думаю.

На берегу небольшого пруда расположилось приземистое кафе. К старому дому, в котором, наверное, когда-то жил садовник, теперь пристроили павильон из стекла и покрытого белым пластиком металла. Возле самой воды, по которой лениво плавали белые лебеди, за плетенными из лозы столиками сидели пятеро парней. Чем-то невыразимо родным веяло от этих пятерых: кожаные куртки, бритые затылки, перед каждым по бутылке пива, радиотелефоны на столе. Стоило лишь Марине опустить стекло, как до ее уха долетел негромкий, но весьма виртуозный русский мат.

— Кто это? — спросила девушка.

— Это диспетчерская Хер-Головы.

— Мне идти с тобой?

— Нет уж, лучше посиди в машине. Со всем разберусь я сам, так спокойнее.

— Ты с ними договорился о встрече?

— Да нет, они дежурят здесь круглые сутки. Один из парней посмотрел на машину, и его бесцветные губы расплылись в широкой улыбке. Феликс уже шел по дорожке.

— Смотри, Колчан приехал! В натуре, блин! — радостно воскликнул «крутой».

Теперь уже на Колчанова смотрело пять пар глаз. Было ясно, что его появление внесло хоть какое-то разнообразие в последние часы дежурства этих головорезов. Феликс пожал всем руки и подсел к столику. От пива он отказался:

— За рулем.

— Зря ты на машине приехал, — сказал, видимо, старший группы, дежурившей этой ночью и утром.

— А что, работенка есть?

— Целых три машины ждут, когда их в Россию перегонят.

— Гонщиков не найдете?

— Лучше с проверенными работать. — Парень заскрипел кожаной курткой и взъерошил короткий чуб. — Ты, смотрю, такую телку взял с собой. Тики-так!

— Не жалуюсь, — расплывчато ответил Феликс.

— Сразу видно — наша.

— На работу привез? — поинтересовался еще один парень.

— Нет, — резко ответил Колчанов, — это сестра моего друга.

Упоминание о родственниках и друзьях действовало на эту публику безотказно. Феликс сразу же дал понять, что Марина находится под его покровительством. А затем Колчанов запустил руку в карман куртки и высыпал на стол пригоршню черных семечек. Обычный в нашем отечестве продукт произвел среди кожаных ребят эффект разорвавшейся бомбы.

— Ну, ты, Колчан, даешь! — ошеломленно протянул бригадир «крутых». — Любую херню тут купить можно, но вот семечек нигде не найдешь! Да они мне по ночам снятся, блин! Солененькие такие и чуть-чуть блестят, знаешь?

— Таких я и привез, на рынке брал, — рассмеялся Феликс. — Извини, что остыли…

— Ну, спасибо! Ну, удружил, в натуре, блин…

После такого поистине царского жеста «братва» в случае необходимости не замедлила бы расшибиться в лепешку, хотя и без того Феликс был далеко не последним человеком в этом городе. Как-никак друг Хер-Головы, который заправлял здесь по двум направлениям: перегонка краденых автомобилей и проституция.

— Хер-Голова здесь? — спросил Колчанов.

— А где же ему быть? Еще вчера о тебе спрашивал. — Парень взглянул на часы. — Все, можно звонить, а то он просил раньше девяти звона не делать.

Но конспирация все равно оставалась конспирацией. Прикрывая полой куртки наборную панель, «старшой» нажимал кнопки.

— Голова, Колчан приехал! — радостно бросил он затем в трубку.

На другом конце провода, очевидно, что-то спросили, потому что парень поспешил ответить:

— Нет, не один, с ним девушка какая-то.

— Скажи, что это Марина Езерская, — подсказал Феликс.

— Марина Езерская… — повторил «крутой», отложил трубку и изобразил улыбку до ушей. — Хер-Голова сказал, чтобы через десять минут у него был.