– Как насчет моего номера? Мне нравится идея: ты врываешься и насилуешь меня…

Обещание, вспыхнувшее в его зеленых глазах, заставило ее захотеть его прямо на месте. Она боролась с искушением, но тут появился ассистент Кензи:

– Кензи, там для тебя несколько сообщений из Лондона. Состояние мистера Уинфилда необратимо ухудшается… Если ты немедленно не поедешь, то может быть поздно.

Кензи замер на месте.

– Что? Чарлз болен?

Джош удивленно приподнял брови:

– Ты разве не видел записку, которую я оставил тебе вчера? Директриса из Рамиллис-Мэнор позвонила сказать… что дело идет к концу. Они… боятся, что…

Кензи выглядел так, словно его ударили в солнечное сплетение.

– Черт, я вчера не просмотрел сообщения. Рейни, я еду в Лондон. Встретимся там…

Она быстро положила руку ему на плечо:

– Ты не хочешь, чтобы я поехала с тобой?

Он покачал головой:

– Я должен пройти через это один.

Она и не ожидала ничего другого – он гораздо охотнее оказывал кому-то поддержку, чем принимал.

– Не сомневаюсь, что ты сможешь, но мне хотелось бы поехать с тобой. – Она вспомнила о своем полете в Балтимор после катастрофы с ее дедом. – Это путешествие из разряда таких, когда не стоит быть одному.

Он колебался минуту-другую.

– Хорошо, если у тебя есть свободное время. Пятнадцать минут на сборы. Встретимся у машины. – Резко повернувшись, он зашагал к своему трейлеру, отдавая на ходу распоряжения Джошу.

Рейни направилась в свой вагончик так быстро, насколько ей позволяло длинное платье. По дороге она подхватила костюмершу, чтобы та помогла ей переодеться. Пока девушка расстегивала крючки и расшнуровывала ненавистный корсет, Рейни торопливо снимала грим. Еще осталась пара минут, чтобы бросить в сумку зубную щетку и мобильник, надеть удобную рубашку, пиджак и джинсы.

Тяжело задыхаясь, она подбежала к «ягуару» Кензи. Он нетерпеливо расхаживал около машины, но все равно открыл ей дверцу. Его мать хорошо воспитала его. Когда он уселся на водительское сиденье, подскочила Вэл и протянула через открытое окно дорожную сумку:

– Провиант на дорогу.

Как быстро распространяются плохие новости! Рейни заглянула в сумку и ахнула.

– Бог благословит тебя, Валентина. Проследи, чтобы все было в порядке. Я позвоню, как только смогу.

Вэл кивнула и отошла от машины. «Ягуар» рванулся вперед. Пристегнув ремень, Рейн вынула шпильки из волос, расчесала их, и они свободно упали на плечи.

Кензи молча вел машину по узкой дороге. Он ехал с предельной скоростью. Губы сжаты, взгляд устремлен в ветровое стекло, чеканный профиль. Казалось, он совершенно забыл о ее присутствии. Она уже стала подумывать, не совершила ли ошибку, навязав себя. Подождав, пока они выедут на трассу, Рейн спросила:

– Ты хочешь что-нибудь выпить? У нас есть термос с кофе.

Ее голос вернул его к действительности.

– Спасибо, с удовольствием.

Она налила горячий кофе в одну из кружек, что положила Вэл. Какая предусмотрительность, она даже не забыла сливки.

– Вэл зря теряет время, работая юристом. Она могла бы быть первоклассным поставщиком провизии. Когда проголодаешься, у нас есть сандвичи, фрукты и парочка кукурузных лепешек, еще теплые.

– Отлично. Не придется останавливаться и терять время на еду. – Он отхлебнул кофе, не сводя глаз с дороги. – Тебе знакомо имя Чарлз Уинфилд?

– Театральный актер Чарлз Уинфилд? – Когда Кензи кивнул, она продолжила: – Во время моей первой поездки в Лондон я видела его в «Ночи ошибок». Мне кажется, он был лучший мистер Хардкастл, которого я когда-либо вообще видела. Он твой друг?

– Больше чем друг. Наставник. – Они проехали еще полмили. – Человек, который преподал мне первые уроки актерского мастерства и убедил, что я могу сделать театральную карьеру.

Кензи говорил отрывисто, почти резко. Может быть, потому, что он впервые приоткрывал тайники своего прошлого? Он рассказывал об Уинфилде как о приемном отце.

– Он, должно быть, уже в годах сейчас?

– Ему где-то около семидесяти. Он и его друзья – все заядлые курильщики. Некоторых из них он уже пережил, но его здоровье в последние годы стало сдавать… поэтому неудивительно, что… Мне будет не хватать его.

– Хорошо, что ты в Англии. У тебя хотя бы есть шанс попрощаться с ним.

– Если успею. – Его губы сложились в твердую линию. – Как это я умудрился не взглянуть на сообщения, которые Джош оставил мне вчера?

– Не вини себя, ничего удивительного, что ты забыл обо всем на свете. Ведь ты играешь такую роль! Я уверена, ты сумеешь попрощаться с ним. Такой истинный лицедей, как Уинфилд, не упустит шанса устроить грандиозное прощание.

Кензи взглянул на нее. Суровое выражение его лица смягчилось.