Баларгимов уже потерял его из вида, а по рации все еще доносилось:

— 11—13… улица Филатова, у дома 6. Идет в направлении проспекта Бакинских комиссаров…

Тура Саматов и его группа мгновенно изменили направление преследования — в их машине шел тот же текст, что и в «Волге», где находился Баларгимов.

Шофер-милиционер мгновенно заложил крутой вираж.

Люди с тротуаров следили за милицейской машиной с круговертью огня над кабиной.

Саматов передал микрофон Орезову:

— Я не знаю город…

Орезов скомандовал патрулирующим группам:

— Тринадцатый! Берешь улицу Азизбекова, клуб «Красный транспортник», перекрываешь выезд на проспект Бакинских комиссаров… Теперь ему отсюда не выбраться! Людей пускайте по дворам…

Силов сидел в машине вместе с дежурным и другими оперативниками, когда из рации донеслось:

«Вижу „Волгу“ 11-13. Улица Азизбекова, 113, во дворе. Рядом с подъездом».

— Давай! — крикнул Силов шоферу, хотя тот и так держал малую скорость.

Большой двор многоподъездного дома был пуст. «Волга» Баларгимова стояла под деревьями, в ней никого не было.

На асфальте у подъезда прыгали дети.

Милицейская машина, прибывшая первой, резко завернула и встала перед «Волгой». Из нее выскочили трое сотрудников с пистолетами, в том числе Силов, без пиджаков, перепеленутые ремнями спецкобур, уходящими подмышки, бросились к машине Баларгимова.

Захлопали закрываемые дверцы…

В это время вторая милицейская машина — с Турой и Орезовым — ворвалась с другой стороны двора.

— Убежал…

Тура и Силов стояли у брошенной Баларгимовым машины.

Силов открыл бардачок, в нем ничего не было. Посмотрел под сиденье, нашел рацию. Щелкнул тумблером.

Мгновенно все стало на свои места: из приемника раздались привычные голоса постовых:

— Седьмой! Седьмой… Я девятый… Ответьте пятому… Силов чертыхнулся, выразительно постучал себя кулаком по виску. Тура покачал головой.

До базара Баларгимова довез знакомый водитель бензовоза. За перекрестком Баларгимов положил деньги на сиденье, выскочил из кабины, оглядевшись, подошел к телефону-автомату.

Вокруг сновали машины. Номер был занят. Пока Баларгимов звонил, по меньшей мере три милицейские машины с мигалками на крышах проскочили мимо.

Наконец, ему ответили. Голос был спокойный, начальственный.

— Слушаю…

— Это я. Мне надо исчезнуть.

В трубке помолчали. Потом тот же голос спросил:

— Ты где?

— У базара. Где хозяйственный магазин.

— Никуда не уходи. Смирнов подъедет…

Дача Баларгимова не видела прежде такого количества гостей, гости были в милицейской форме и в штатском.

На даче шел обыск.

Из сарая выносили браконьерскую снасть, складывали перед столиком, за которым следователь составлял протокол.

Привязанные между сараем и домом огромные волкодавы с лаем рвались на цепях. Они словно взбесились.

Саматов и Силов были здесь же.

Количество ценностей, ненужных дорогих вещей, импортной техники, посуды, дорогих тканей, находившихся в даче, вызывало озлобление у понятых и милицейских, проводивших обыск.

Особенно неистовствовал приехавший также на обыск темпераментный начальник Рыбоинспекции.

— Браконьеры, сволочи… — Кадыров потряс руками перед женой Баларгимова. — Это их рук дело. И когда Саттара Аббасова, вместо меня, с инспекцией сожгли… И Сережу Пухова они убили! Конец вашим делишкам пришел! Так мужу и передай. От моей руки он умрет… Шавкат Кадыров это сказал! — Он ткнул в сторону разъяренных псов. — Вот она — их людоедская псарня! Они их не кормят, псы сами научены корм добывать, как волки… Я собак твоих — людоедов — не боюсь! Они боятся меня… Ну!.. — Он повернулся к собакам и стал медленно надвигаться на них. — Ну!..

Собаки, перестав лаять, попятились. Уползли в будки.

Кадыров распахнул куртку, похлопал ладонью по коричневой коже кобуры.

— Они знают, я слов на ветер не бросаю…

Между сараем и домом, где лаяли собаки, обнаружился целый склад запчастей для браконьерской флотилии.

Следователь записывал в протокол:

«Гребные винты в количестве ста пятидесяти штук, стартеры-пускатели… сорок два, крышки редуктора…»

— Пиши: красноловные сети браконьерские… — дежурный — Веденеев — подвез на тележке огромную тяжелую снасть. — Там еще ящики с крючками…