– Как умно, - отозвалась я, - бездомных котят заберут в другой район. Да кому мы нужны? Я вот оказалась на улице потому, что для меня не нашлось хозяина. Но теперь я так счастлива. Боюсь, что я бы давно лежала в виде органов в баночках у Этого, если бы кто-нибудь меня забрал. Я бы дома не смогла преодолеть свой сердечный приступ.

– Размяукалась тут, Мурка, - буркнул Василий.
– Хватит, а то тебя засекут.

Я недовольно посмотрела на отца котят, которые родятся где-то через месяц, но промолчала. Наверное, еще от жизни у людей у меня осталось чувство семейного долга.

– Завтра моя дочь окажется распотрошенной на органы и разложенной по баночкам.
– Вспомнила я остальным, зачем мы тут ходим весь день.

– Ничего, - огрызнулся Трезор, - ее хозяйка завтра вызовет врача из ветлечебницы.

Откуда у него взялась уверенность?

– Если твоей дочери, Мурка, и суждено умереть, то ее достойно похоронят.

Почему? Он что, ветеринарный врач в прошлом?

– Больше ни одно животное не умрет тут.

Да, да, Трезор, ты прям оракул какой-то!

Мы с Васькой просто заслушались этого оракула. Такие предсказания нам нравились. Трезор сел у самого входа в кабинет, который давно надо было назвать "Спаси меня, не веди сюда" или "Убей меня", что было более точным. Большой, нет, даже огромный черный пес оскалил свои белоснежные зубы. Он точно что-то задумал. И вскоре он показал нам с Васькой лапой на помойку, наш дом родной, а сам остался недвижно сидеть в ночи. Последняя фраза, что он нам сказал тогда было:

– Вскрытие покажет, есть ли у Этого сердце...