— Но ведь нужно уметь делать массаж, — засомневалась я.

— А-а, ничего сложного, научиться проще простого. Единственное, что действительно сложно, — это довести мужчину до оргазма без непосредственного полового акта.

— Это, наверное, считается высшим пилотажем? — Чего только эти девочки не знают в свои-то годы!

— Да, там есть несколько девчонок, которые умеют. Ну, так вот. Мы там работали какое-то время. А что, там хорошо, деньги всегда есть. Платили сразу. Да и условия лучше, чем на улице.

— А сейчас эта «организация» тоже работает?

— Конечно, хозяин крышу хорошую себе нашел. Еще к тому же и расширяется.

— Расширяется? В каком смысле?

— В том смысле, что здесь, в Тарасове, готовят кадры, а потом отправляют в разные города по области. Сейчас вот идет освоение Воронежа.

— Воронежа?

— Да, он там пытается наладить дело. Только его кто-то кинул, что ли, не знаю точно. Вот именно там наши девчонки и пострадали.

— Как?

— Знаешь, отчего умерла Верка Головкова? — На глаза Елизаветы навернулись слезы. — Ее изнасиловали и убили. Причем здорово поиздевались перед тем, как убить. На нее смотреть страшно было. Грудь изрезана, об нее и сигареты тушили, а там… Вся изорвана была. Это нам потом патологоанатом сказал.

— А где это произошло?

— Это было в Воронеже.

— И что, тем гадам ничего не было?

— А ничего доказать нельзя, да и кому это нужно? Тем более, с ними свяжешься, сама долго не проживешь. Головкова ведь одна там была. И пошла на все сознательно, ей деньги платили за это хорошие.

— И после этого вы все равно работали там?

— Нет, там все по-другому пошло. Ведь еще с самого начала мы все вместе хотели ехать в Воронеж. А Люцифер, он Ирку обхаживал. Она вообще у мужиков вызывала желание взять ее под защиту. Рядом с ней даже самый обыкновенный хлюпик становился рыцарем. И этот негодяй Люцифер относился к ней очень хорошо.

Я попыталась вспомнить кого-нибудь из криминального мира Тарасова с такой кличкой, но могла поклясться, что раньше я не сталкивалась с обладателем такого звучного прозвища.

— Давно он занимается сутенерством?

— Кажется, года два…

Почему же раньше она ничего не говорила о нем?

— А как он выглядит?

— Он маленький, пузатенький, с короткими ножками. В общем, довольно-таки мерзкий тип. У него на роже написано, что он проходимец.

— А Ирка как отреагировала на случившееся с подругой?

— Я, честно говоря, ее совсем не понимала в тот момент, — сказала Елизавета. — Ведь мы решили не иметь с ним ничего общего после этого. Но она продолжала с ним встречаться уже после того, как приехала от родственников. Правда, перекрывалась некоторое время…

— Как перекрывалась?

— Ну, уехала в Хвалынск, к родственникам. Странно, она тогда так и не смогла мне объяснить, зачем ей нужно уехать и почему об этом никто не должен знать. Что-то она скрывала, но что-о? Этого мы уже не узнаем.

«Ты-то, может быть, и не узнаешь, — размышляла тем временем я. — А я обязана узнать».

— Слушай, а когда она явилась из Хвалынска, что-нибудь рассказывала?

— Да так, все больше о том, как отрывалась там с пацанами местными. Долго там задерживаться ей не дали родственники, им позориться не хотелось. Но вернулась она оттуда довольно-таки отдохнувшая, с новыми силами, и блеск у нее в глазах появился.

— Послушай, а ты не помнишь, может, она обмолвилась хотя бы раз, почему она продолжала встречаться с Люцифером?

— Она обещала мне, что скоро я все узнаю и пойму. Но не успела рассказать.

Я еще немного побеседовала с Елизаветой. Больше ничего путного она мне сообщить не смогла. Единственное, что было очевидным, — это наличие тайны в отношениях Ирины и Люцифера.

Являться к Люциферу и задавать вопросы, на мой взгляд, было неразумно на данный момент. Нужно собрать о нем побольше информации.

Еще меня заинтересовало путешествие Гришиной в Хвалынск. Ведь моя заказчица говорила, что летом Ирина приезжала и жила у них какое-то время. Нужно проверить и там, ведь вполне возможно, что тамошним парням она рассказала гораздо больше, чем своей подруге. Почему? Да потому, что это подобно тому, как люди делятся сокровенным со случайными попутчиками в поезде.

Как ни крути, но надо было ехать.

— Заодно встречусь с мужем заказчицы, по крайней мере буду знать, что именно произошло тогда у подъезда между ними и местными хулиганами.

Прибыв домой, в первую очередь я залезла в ванну. Мне необходимо было смыть с себя атмосферу этого притона. Маркиз сидел рядом с ванной и смотрел на меня ярко-желтыми глазами.

— Может, ты тоже хочешь поплавать? — засмеялась я, глядя на него.

Однако кот, жалобно мяукнув, отправился на кухню. Конечно, после своего горького опыта с плаванием он навряд ли вообще когда-нибудь позволит себя искупать. Но больше всего меня беспокоило то, что мне делать с котом дальше. Если я уеду в Хвалынск, куда его девать?