— Извините, что напугала, — перекрикивая музыку, заговорила я вновь. — В мои планы это совсем не входило, но у вас тут так шумно.

Видно, услышав мои слова или сообразив, что для того, чтобы услышать их, нужно сделать тише звук, мужчина быстренько выключил орущую в салоне магнитолу и повернулся ко мне. Он был сравнительно молодым — где-то около тридцати семи лет, весьма рослым, со статным телосложением и обычным лицом. Последнее напоминало мордочку хомячка, так как щеки танцора-любителя были круглыми, что никак не сочеталось с его сравнительно худым телом. Еще больше сходства с этим зверьком придавали забавно прищуренные глазки-пуговки.

На мужчине был синий рабочий халат, расстегнутый на груди, откуда виднелась клетчатая фланелевая рубашка светло-синего цвета. На ногах я смогла разглядеть коричневые ботинки, как ни странно, чистые и даже натертые кремом и, так же как и машина, источающие блеск. Одним словом, колеса у обоих были в идеальном состоянии.

— Вы кого-то ищете? — с минуту помолчав, полюбопытствовал мужчина. — Или так, закурить хотите?

— Угадали, ищу, — призналась я честно. — Мне нужен ваш сосед из дома напротив.

— А-а, — равнодушно протянул в ответ водитель и снова принялся натирать тряпкой крышу машины, ничуть не заинтересовавшись услышанным и, видимо, посчитав, что, раз девица пришла не к нему, то и тратить на нее время незачем.

— Не подскажете, где он может быть? — рискнула спросить я.

— Понятия не имею, — пожал плечами сосед. — Вчера вечером, часиков эдак в семь, вышел из дома с большой такой сумкой, покрутился на месте, а потом зашагал в сторону автобусной остановки. Может, поехал куда, может, кому что понес, я не спрашивал.

— И он не возвращался? — нахмурившись, переспросила я.

— Нет.

— Что ж, спасибо, — не став более донимать занятого человека, ответила я и сразу отошла в сторону, позволив мужчине продолжать заниматься своим делом.

«Так, значит, Иванников вчера куда-то уехал», — вертелось в голове.

А внутренний голос тут же завопил: «Смылся! Понял, что рано или поздно про него вспомнят, вот и смылся. Очевидно, что он исполнитель!»

Ну, очевидно или нет, я пока спорить не стала, подумав совсем о другом: «Как найти заказчика, если исполнитель засел на дно?»

«Постой-ка, Танюша, — прервала себя я, — а почему ты решила, что сторож — это не сам заказчик, то бишь враг семьи Прокопчук или Дрягель? Ты же еще не знаешь, были ли знакомы Прокопчуки или Дрягели с этим Иванниковым и имели ли с ним какие-то дела. К тому же тебе еще во Дворце сказали, что работает мужчина у них недавно. Может, он заранее все спланировал».

Новая версия заставила меня по-настоящему задуматься. Но сначала я должна переговорить с мужем убитой Прокопчук и, если окажется, что ему Иванников не знаком, еще и с семейством Дрягель.

Не слишком мечтая вновь начать путешествовать по городу, я торопливо достала свой сотовый и, набрав номер телефона Прокопчука, стала ждать, когда он подойдет к трубке. Вскоре это произошло, и я принялась расспрашивать у мужчины, не знаком ли тот с моим новым подозреваемым. Увы, первые же слова вдовца убедили меня в том, что Иванникова ни он, ни его жена не знали. Пришлось распрощаться и звонить Сергею Павловичу. К моему сожалению, на звонок он не отвечал. «Абонент временно недоступен», — это все, что мне удалось узнать.

«Неужели вновь придется ехать к ним домой?» — устало спросила я сама себя, тяжело вздохнула и, отложив телефон, принялась заводить свою «девятку». Выбора у меня не было, а получить ответ на свой вопрос мне не терпелось именно сегодня.

В квартире семьи Дрягелей я оказалась довольно скоро. Как и в первый раз, дверь мне открыла жена адвоката. Сразу же с порога она спросила:

— Ну что, та стервозина виновата оказалась?

Как я поняла, муж поведал ей о нашем с ним разговоре и о том предположении, которое я взялась проверять, иначе с чего бы ей об этом спрашивать? Я коротко ответила:

— Нет. Та женщина не виновата.

— Хм, странно, а я почти уверилась, что это она мстит нам за своего сына-наркомана.

— Ее сына недавно убили, — эти слова сами слетели у меня с губ, но Евдокия даже и не подумала остановиться.

— Так ему и надо, — как будто даже обрадовалась она. — Не будет травить нормальных детей проклятой наркотой. На мой взгляд, — откровенничала она, — таких, как он, еще в детстве подушкой душить нужно. Или сразу приговаривать к смертной казни. Какая жалость, что эту меру наказания отменили.