— Кто, вы думаете, пытается причинить вам зло?

— Если бы я знала ответ на этот вопрос, я бы вызвала стражу и покончила с этим еще год назад, когда все только началось.

Лорд Эшлин что-то записал. Она наклонилась над столом.

— Что вы пишете?

— Что все началось год назад. Иногда можно найти ключ в самых незначительных мелочах.

Она покачала головой.

— Что-нибудь еще, лорд Сыщик?

Лорд Эшлин снял и протер очки.

— Да. Садитесь, это займет некоторое время.

Райли тяжело вздохнула, но другого выхода у нее не было: если она не хочет спускать с него глаз, то ей придется подчиниться ему.

— Спрашивайте.

Целый час он терзал ее, расспрашивая в подробностях о каждом происшествии, о ее конкурентах, труппе.

— Нет ли кого-нибудь в «Куинз-Гейт», кто мог бы затаить зло против вас? — спросил он.

— Нет, — покачала она головой.

— Кто-нибудь ушел из театра с враждебным чувством к вам или другим актерам?

— Нет, — сказала она. — Единственный, кто ушел, — это мисс Гилден. Она играла маленькие роли и иногда пела, но едва ли у нее хватило бы ума устроить такое.

Тем не менее лорд Эшлин записал это имя.

— Почему?

— Она не слишком умна.

— Она могла лишь притворяться таковой.

Райли рассмеялась.

— Младший сын лорда Хобсона сделал ей предложение.

— Понимаю, — кивнул лорд Эшлин.

— Нет, не понимаете. Она отказштсь от него и от его тридцати тысяч в год, предпочтя выйти замуж за его камердинера.

Лорд Эшлин вычеркнул имя из списка.

— Кто-нибудь новый пришел в труппу?

Райли потерла подбородок.

— Дэниел, он на вторых ролях. Сомневаюсь, что он может иметь какое-то отношение к этому: к нам он пришел всего несколько месяцев назад, а до этого долго разъезжал с бродячей труппой. Единственный новый человек — мистер Нортард. В прошлом году он приходил к нам несколько раз, искал работу, но тогда он был нам не нужен. Потом, когда мы решили поставить нашу пьесу, мы дали ему шанс. Неплохой актер, хотя и немного высокомерный.

— Вам что-нибудь еще известно об этом человеке?

Райли покачала головой:

— Нет, но ему дали главную роль, Жоффруа, поэтому едва ли для него выгодно, чтобы пьесу закрыли.

Лорд Эшлин откинулся на спинку стула, запустил пальцы в волосы и принялся изучать лежавшие перед ним записи.

Райли тоже устало откинулась на спинку стула. Она даже не могла вспомнить, зачем вообще сюда пришла. Она поняла только одно: если лорд Эшлин действительно поймает того, кто ей угрожает, то ему будет достаточно привязать бедолагу к стулу и начать допрашивать. Через несколько минут несчастный во всем сознается и начнет умолять, чтобы его поскорее отправили в Ботани-Бей. В самом деле, такой измученной Райли чувствовала себя только после генеральных репетиций.

Репетиции! Вот о чем она собиралась поговорить. Райли откашлялась.

— Если мы хотим открыть сезон вовремя, я должна присутствовать на репетициях.

— Что? — переспросил Мейсон, поднимая голову от бумаг.

— Репетиции. Мне необходимо ездить в театр репетировать, если мы хотим открыться в намеченное время.

— Конечно, вы не будете этого делать, — заявил он. — Там вас никто не защитит, а у меня нет времени каждый день ездить в театр и обратно. — Он предупреждающе поднял руку. — И у Хасима тоже. С этого дня он занят другими делами.

Райли всеми силами старалась сдержать свое возмущение. Она не привыкла к тому, чтобы кто-то распоряжался ее жизнью и свободой, и слова Мейсона ей совсем не понравились.

— Вы никогда не вернете ваших денег: без репетиций пьеса не будет поставлена.

— Гм…

Казалось, он обдумывает другие варианты.

— Репетируйте здесь.

— Здесь? — переспросила Райли, сомневаясь, понимает ли он, о чем говорит.

— Да, здесь. Бальный зал достаточно вместителен.

Райли улыбнулась. Ну и поделом ему! Она подумала о том, как отнесется Белтон к появлению всей труппы на священных для него ступенях этого дома. Только ради этого она решила не протестовать против неожиданного решения и встала, собираясь уйти.

— Гм, минутку, — сказал Мейсон, вычеркивая что-то в своих записях, и посмотрел на нее.

Если бы она не знала его так хорошо, то подумала бы, что он смущен.

— Да?

— А как насчет бывшего… бывшего… — Лорд Эшлин умолк, как бы подыскивая нужные слова.

— Бывшего чего? — спросила Райли, которой надоели все эти недомолвки.

Лорд Эшлин замялся.

— Вы понимаете, что я имею в виду.

— Нет, не понимаю… — начала она и осеклась. Бывший любовник!

— Да, — сказал он, очевидно, заметив, как вспыхнули ее щеки. — Бывший.

Как она могла обсуждать с ним интимные стороны ее жизни? Кроме того, Райли сомневалась, что он поверит ей, если она скажет правду.

— Это важно, — настаивал Мейсон. — Кто-то, кого вы бросили. Мистер Петтибоун сказал, что сейчас у вас никого нет, но, может быть, в прошлом… Возможно, оскорбленный любовник захотел отомстить?

Черт! Очевидно, он принимал ее за безнравственную женщину. Но Райли не стала переубеждать его.

— Нет, такого нет.

— Кто-нибудь из Парижа, может быть?