— У нас с Себастьяном все будет по-другому, — отрезала Джина, спускаясь по лестнице. — Это в высшей степени неприличная беседа.

Кэм схватил жену за руку.

— Только не со мной. Почему ты думаешь, что у вас будет иначе?

— Потому что мы любим друг друга, идиот, — прошипела она. — Ты удовлетворен?

— Нет. Горю желанием услышать, как ты уговорила своего напыщенного маркиза разделить с тобой спальню. Готов поклясться, что Боннингтон из тех, кто посещает жену раз в месяц. Имея на стороне любовницу, конечно, — добавил он.

— У Себастьяна не будет любовницы на стороне!

— Правда? Ну, тебе лучше знать.

И Кэм двинулся по лестнице вниз. Она тронула его за плечо:

— Тебе не следует говорить подобные вещи! У Себастьяна не будет любовницы, и мы будем спать вместе не только раз в месяц!

Герцог с улыбкой обернулся:

— Учитывая твое поведение прошлой ночью, я, наверное, должен посоветовать бедняге маркизу, чтобы он бросил свою любовницу и постоянно находился в боевой готовности, пока не состоится развод.

Прежде чем Джина поняла смысл метафоры «боевая готовность», они уже подошли к гостиной.

Себастьян все еще сидел там, где Джина его оставила, но ее место заняла Эсма. Подруга смотрела на лорда, а он что-то шептал ей на ухо, и, судя по тому, как вздрагивали ее плечи, она смеялась. Джина вздохнула.

И вот так всегда. Только она начинала думать, что они смертельно ненавидят друг друга, оба внезапно поворачивались кругом и общались как лучшие друзья. До очередной ссоры.

В любом случае будет лучше, если она вернется к работе над бумагами поместья. Она обещала порепетировать роль с Себастьяном и до сих пор не прочитала главы о Макиавелли, которые ей выбрал мистер Уоппинг. Молча выйдя из комнаты, Джина отыскала слугу, послала его за бумагами, потом с чайным подносом удалилась в приятную тишину библиотеки, разложила на столе бумаги и около часа работала. Свет из окон падал ей на плечи, в солнечных лучах танцевали пылинки, кружились над бумагами, когда она бралась за перо или откладывала его. Наконец в библиотеку вошел Себастьян, и она улыбнулась.

— Можешь дать мне одну минуту? Я как раз заканчиваю ответ управляющему по поводу разведения овец.

— Почему ты не передашь эти дела своему мужу?

— Я бы могла, но мне и правда нравится заниматься делами поместья. Боюсь, я принадлежу к числу энергичных женщин. Ты способен это вынести?

Себастьян поклонился.

— Должен тебя предупредить, что, к счастью, у меня есть два отличных управляющих.

— Тогда порепетируем наши роли? — Она села на софу, жених присоединился к ней и открыл Шекспира. — По-моему, я наконец выучила начальную сцену. Это мои любимые строки. «Благодарю Бога и мою холодную кровь за то, что в этом я похожа на вас: для меня приятнее слушать, как моя собака лает на ворону, чем как мужчина клянется мне в любви».

— И я знаю, почему, — ответил Себастьян, — Это очень тебе подходит.

— Подходит? — удивленно повторила Джина.

— Твое замечательное выражение независимости.

— О!

— Я тоже выучил свою часть, — сказал он, перелистывая страницы. — А леди Роулингс во время концерта сообщила, что даже не приступала к работе над ролью. Поскольку ты знаешь свой текст, возможно, мне следует найти ее. Она слишком легкомысленная, и я бы не удивился, что она не выучит свою роль, если ее не заставить. Совсем не как моя герцогиня. — Себастьян улыбнулся.

Джина вздохнула.

— В таком случае я успею написать еще несколько писем.

— Твоему чувству ответственности можно только позавидовать. Но здесь уже темно. — Себастьян вскочил с софы, колокольчиком вызвал слугу, затем поклонился и бросился к выходу. — Я велю принести свечи.

Джина с некоторым потрясением смотрела на закрывшуюся дверь. Жених со всей очевидностью дал ей понять, что у него есть дела поинтереснее общения со своей будущей женой. Она медленно вернулась к столику и взяла очередной лист. Биксфидл писал, что мост через реку Чарлкоут на грани разрушения. Угодно ли ей отремонтировать существующий пролет или снести его?

Джина рассеянно пробежала глазами на приблизительную смету, когда в библиотеку вошел Кэм.

— Человек из конторы Раунтона спрашивает, может ли он поговорить с нами, — не поздоровавшись, сказал он и направился к сидящей жене. — Так как дело, видимо, касается развода, я попросил его присоединиться к нам в библиотеке. — Герцог заглянул ей через плечо. — О, я вижу, Биксфидл хочет снести мост через реку?

— Очевидно, все бревна прогнили.

— Жаль. У него прекрасный высокий пролет, как в елизаветинских мостах. Это смета по новому мосту?

— Да.

— Он не пишет, будет ли мост иметь ту же высоту.

— Думаю, нет. Биксфидлу не хватает воображения. Наверное, он просто велел архитектору строить плоский мост.

Кэм придвинул стул и взял лист.

— Нам такой не нужен. Я сам пошлю ему рисунок. Теперь, когда думаю об этом, мне бы хотелось иметь арку над поверхностью воды.

Джина завороженно наблюдала, как на листе появляется арочный мост с красивым пролетом.

— А это, полагаю, будет каменным? — спросила она, видя, что он заштриховывает пролет.