Шрифт:
— Договорились.
Мужчины, довольные, обменялись улыбками, а Софи, не в состоянии вымолвить хоть слово, во все глаза смотрела, как Дюран-Ру отсчитывает шестьсот пятьдесят долларов.
— Если ваши работы будут иметь успех, я приду снова, — пообещал он.
Софи по-прежнему молчала. Ей удалось лишь изумленно кивнуть.
— Я пришлю за картинами завтра утром, — сказал Жак. — Аu revoir [4] .
И он ушел.
— Софи?.. — окликнул девушку усмехающийся Эдвард.
4
До свидания (фр.).
— О! — Раскинув руки, она радостно закружилась. Она кружилась и кружилась, забыв о больной ноге, пока не споткнулась слегка, и тут же оказалась в руках Эдварда.
— Ну что, счастлива? — спросил он. Софи схватилась за отвороты его пиджака.
— Я в восторге! Ох, Эдвард, я всем этим обязана тебе! Это величайший день в моей жизни!
Руки Эдварда скользнули к ее пояснице и замерли там. Он слегка прижал Софи к себе.
— Ты мне ничем не обязана, моя хорошая. Благодари саму себя, Софи. Ты невероятно талантлива, дорогая.
Софи откинула голову и расхохоталась, радуясь успеху.
Эдвард тоже рассмеялся, и низкие тона его смеха смешались с ее женственным альтом. А потом Софи взлетела в воздух. Она смеялась, пока Эдвард кружил ее, радуясь и торжествуя вместе с ней. Когда ноги Софи наконец коснулись пола, девушка пошатнулась. Она крепко ухватилась за Эдварда, и он обнял ее. И в это мгновение Софи почувствовала, как волна истинной любви с головокружительной скоростью и неодолимой силой затопила каждую клеточку ее тела. Но ее это уже не пугало. Она покорилась чувству, и это было прекрасно.
— Я так счастлив за тебя, Софи, — прошептал Эдвард ей на ухо. — И мне радостно видеть, что ты тоже счастлива.
Софи оторвалась от его груди и посмотрела ему в глаза. Он должен знать…
— Это ты сделал меня счастливой, Эдвард, — услышала она собственный голос.
Он серьезно посмотрел на нее, улыбка сбежала с его губ, голубые глаза потемнели.
Софи почувствовала дрожь его тела и ответно вздрогнула.
— Спасибо, — мягко произнесла она.
Их союз неизбежен. Теперь Софи это знала.
На лице Эдварда появилось странное напряжение.
— Не за что…
Софи вдруг ощутила себя беспечной и энергичной, дерзкой и непобедимой, она знала, что Эдвард так же страстно желает ее сейчас, как она желает его. Она подняла руку, прижала ладонь к его щеке, и горячая нежность, вскипевшая в ее груди, стала почти болезненной. Эдвард не шевельнулся. Он словно окаменел, его сверкающий взгляд не отрывался от глаз Софи, а она позволила своим пальцам осторожно скользнуть по его подбородку и чуть задрожала, почувствовав шершавость его кожи, и ей захотелось иметь право ласкать его открыто, везде и всегда…
Эдвард, так и не улыбнувшись, осторожно взял ее руку, отвел от своего лица и сделал шаг назад. Софи не могла понять выражения его глаз. Но она осознала, что позволила немыслимую вольность, и ее щеки залились краской смущения. Неужели она вела себя, как распутная женщина? Но может быть, это к лучшему, если даже Эдвард и подумал так? Ведь она готова вступить с ним в преступную связь. Софи знала, что ей надо извиниться за свое поведение, но она не находила слов. Да и как извиняться за любовь? Просто абсурдно. Эдвард отошел на несколько шагов и, не отрывая взгляда от Софи, скрестил руки на груди.
— Софи?!
Девушка вздрогнула — это был голос ее матери. По коридору быстро простучали каблучки, и Софи резко повернулась к двери. Все тело ее сжалось.
Сюзанна стояла на пороге, ее темные глаза пылали гневом.
— Мне только что сказали, он здесь! — воскликнула она. Лишь теперь Софи вспомнила, что Сюзанна приказывала ей держаться подальше от Эдварда, и она обещала так и сделать.
— Здравствуй, мама.
Сюзанна дрожала от ярости, ее бешеный взгляд нашел Эдварда.
— Я была права!
Эдвард шагнул вперед и встал перед Софи, словно защищая ее.
— Добрый день, миссис Ральстон.
— О, не думаю, что день сегодня добрый, — огрызнулась Сюзанна.
— Мама! — протестующе воскликнула Софи, искренне расстроенная открытой враждебностью Сюзанны к Эдварду. Ей никогда не приходилось видеть мать в таком гневе.
Сюзанна не обратила на Софи ни малейшего внимания.
— Неужели в прошлый раз я высказалась недостаточно ясно? — заговорила она, обращаясь к Эдварду. — Вы — неподходящая компания для моей дочери, мистер Деланца, даже если ваши намерения вполне честны, но мы с вами оба знаем, что это не так.