Карлайс поперхнулся.

– Вы не должны объявлять мои карты вслух!

Грегор наклонился так, что его лицо оказалось рядом с лицом Карлайса.

– Почему?

Лорд встал так резко, что сшиб маленькую стопку монет на пол.

– Джентльмены, боюсь, что этот джентльмен может быть прав. Я проиграл. Я должен был закончить игру несколько часов назад. – Он поклонился. – Спокойной ночи! – Повернувшись, он вышел из зала.

Грегор сел на освободившийся стул Карлайса.

– Вероятно, я должен представить себя и моего брата. Я Грегор Маклейн, а это Дугал. Мы родственники со стороны его жены.

– И моя колоссальная головная боль, – добавил Джек, бросая на стол карты.

Лорд Кейн хмыкнул:

– Я понимаю, что вы имеете в виду. Братья моей жены постоянно наведываются в мой дом, просят в долг, вынуждая меня столоваться вне дома.

Де Лафсли кивнул:

– Это наихудшая сторона брака.

Джек согласился. Когда Грегор собрал карты и стал их тасовать, он сказал:

– Джентльмены, кажется, я провел слишком много времени за этим столом.

– Вот как? – прищурил глаза Грегор. – Стало быть, идешь домой?

– К своей жене? – добавил Дугал.

Кейн и де Лафсли обменялись взглядами, затем Кейн откашлялся.

– Может, нам пересесть за другой стол?

Один из лакеев подошел к ним.

– Лорд Кинкейд? Вам записка от Девонсгейта. Он говорит, что это очень срочно, милорд.

Джек взял записку.

«Милорд, леди Кинкейд заявила, что уходит на этот вечер. Когда я спросил ее куда, она сказала, что собирается «пображничать». Это ее доподлинное выражение. Жду совета. Девонсгейт».

Джек встал, отчего стул с грохотом опрокинулся на пол.

«Да как она смела?! – свирепо вопрошал он сам себя. – Боже мой, а если с ней что-то случится? Что, если…»

– Куда ты идешь? – спросил Грегор, отталкивая свой стул.

– Искать свою жену.

– Искать ее? – Дугал тоже поднялся. – Где она?

– Я не знаю, – мрачно ответил Джек. – Но, как только я найду ее, я перегну ее через колено и напомню, почему я, человек, который…

Грегор вскинул бровь.

– Ты человек, который что?

– Не твое дело. – Джек прошел мимо своего шурина и решительной походкой направился к выходу.

Он должен раз и навсегда позаботиться о том, чтобы Фиона никогда больше не ходила «бражничать».

Фиона вошла в дом Харрингтонов с некоторым опасением. Странно, она думала, что игорный зал вызовет более отталкивающее впечатление. Расположенный в одном из самых лучших частей города, дом был огромным и хорошо оборудованным. Окна были большие, со средниками. Полы устланы красивыми толстыми коврами с разнообразными узорами. Все вокруг блестело и сверкало.

Люди посматривали в ее сторону, но, кажется, никто не посчитал, что она здесь не к месту. Опьяненная свободой, Фиона прошла в главный зал, где почувствовала на себе откровенные взгляды нескольких мужчин, прогуливавшихся недалеко от входа.

Джек не отвел бы взгляда от красивой женщины, так почему она должна отворачиваться от красивого мужчины? Если кто-то из них подойдет к ней, ей придется заговорить с ним, и тогда кто знает?

Она может даже подружиться с одним или двумя мужчинами. Вскоре она оказалась стоящей с бокалом отличного вина и беседующей с несколькими слегка флиртующими, но вежливыми джентльменами под аккомпанемент тихой музыки, доносящейся из глубины зала.

Фиона покрепче сжала веер. В комнатах было много людей, но в общем и целом игорные залы оказались не столь страшными, как она воображала.

Там и сям находились столики, слышались звуки игры в карты и кости, а также голоса и смех. Она должна понаблюдать за одной-двумя играми, чтобы научиться играть, прежде чем садиться за столик. Через полчаса Фиона обрела уверенность в том, что играть она умеет. К ее восторгу, скоро перед ней лежала небольшая стопка выигрышей.

Ее партнерами были самые различные джентльмены. Первым был мистер Грэнтам, человек хвастливый и претенциозный, и лишь презрительное отношение со стороны ее других партнеров помогло ей выдерживать его присутствие. Двое других игроков были определенно джентльменами – граф д'Орсей, красивейший мужчина, каких она когда-либо встречала, и лорд Чессап, младший сын графа Стенвика.