— Это зеркало попало в Калифорнию в дни «золотой лихорадки». Его выписал из Новой Англии американец, который хотел жениться на дочери испанского дона. Это был подарок ей.

— Она вышла за него? — спросил Боб.

— Да. И это обернулось трагедией. Он оказался игроком и спустил все их деньги. Здесь я восстановила ее комнату. В конце жизни у нее ничего не осталось. Абсолютно ничего.

Затем они вошли в чинную гостиную, которую миссис Дарнли назвала «Комнатой Виктории».

— Так выглядела гостиная, в которой королева Виктория сидела со своей матерью, когда она была девочкой и еще не стала королевой.

Мебель сделана по рисункам, но зеркало над каминной полкой действительно принадлежало ей, а вернее — ее матери. Мне нравится думать о том, как Виктория смотрелась в это зеркало, когда была наивной девочкой и ей еще только предстояли долгие годы королевского величия. Я иногда сижу здесь. И заказала для этого особое платье. Нет, я не притворяюсь, будто я Виктория. Для девочки я слишком стара. Но иногда играю, будто я ее мать.

Затем она проводила их в «Комнату Линкольна», как она сказала, — в небольшую с закрытыми ставнями темную, захламленную комнатушку.

— Вот в такой комнате доживала свой век Мэри Тодд Линкольн через много лет после смерти своего мужа, президента Линкольна, — измученная жизнью одинокая старуха. Это зеркало принадлежало ей.

Дядя Титус, который стоял рядом с Юпитером, неловко переступил с ноги на ногу.

— Грустная комната, — сказал он.

— Очень грустная, — согласилась миссис Дарнли. — Но ведь многие знаменитые люди знамениты именно потому, что их постигло какое-то горе.

Она затворила дверь скромной комнатки и сказала энергично, словно отгоняя печальные мысли:

— Моя «Комната Марии-Антуанетты» наверху. У меня есть зеркальце, которое принадлежало этой королеве, и еще несколько ее безделушек. Вот это мое платье я скопировала с ее портрета.

— Вот как? — негромко сказал Юпитер. — И ее комната тоже грустная?

— По-своему, пожалуй, — ответила миссис Дарнли. — Хотя она прелестна, и я люблю сидеть в ней. Но стараюсь не вспоминать, как она умерла — бедная глупенькая королева. А комнату я вам покажу. Она скопирована с покоя в Версальском дворце. Но сначала вам надо посмотреть последнее мое приобретение.

— Такая жуть! — пробормотала Джин Паркинсон.

— Гарантируем, что вам станет не по себе, — добавил Джефф.

— Да, — признала миссис Дарнли, — безобразности хоть отбавляй, но я им очень горжусь! — Шурша юбкой, она прошла до конца коридора и пересекла вестибюль. Дядя Титус и мальчики вошли следом за ней в темную комнату, на которую обратили внимание раньше. Едва миссис Дарнли подняла шторы, как они поняли, что находятся в библиотеке. Три стены состояли сплошь из книжных полок. Четвертая стена, ближайшая к улице, была обшита темными панелями. Между двух высоких окон висело зеркало, достигавшее почти до потолка.

— У-ю-юй! — воскликнул Пит.

Стекло зеркала ничем особенным не отличалось — трое мальчиков и дядя Титус отражались в нем такими, какими были. Но вот рама! Металлическая, словно сплетенная из уродливых узловатых корней. Среди них там и сям проглядывали какие-то маленькие лица — но лица, лишь отдаленно похожие на человеческие. У некоторых изо лба торчали рога. У других вместо глаз были узенькие щелочки. Некоторые усмехались с жестоким злорадством. Увенчивала раму отталкивающе безобразная фигура. У этого неведомого существа были заостренные уши, и оно ласкало змею.

— Что?.. — Боб запнулся. — А кого они изображают?

— Что-то вроде наших бесов, троллей, гоблинов, — ответила миссис Дарнли. — Зеркало это принадлежало магу, который жил в Мадриде лет двести назад. Его звали Чьяво, и он утверждал, будто в этом зеркале он видит духов земли, гоблинов, и они, по его приказанию, предсказывают будущее.

— В сказках они живут в пещерах, под корнями деревьев и других таких же сырых, жутких местах, — заметил Джефф. — И водят дружбу с червями и змеями.

— Фу! — пробормотала его сестра.

— Я очень горжусь этим зеркалом, — повторила миссис Дарнли. — У всех моих зеркал есть истории. Многие отражали и красоту, и великие трагедии, но зеркало Чьяво слывет поистине магическим зеркалом. Ну, конечно, если верить в подобные вещи.

«Судя по ее лицу, — подумал Юпитер Джонс, — ей бы очень хотелось, чтобы оно и правда было магическим».

У них за спиной раздалась трель дверного звонка.

— Наверное, сеньор Сантора, — сказала Джин и улыбнулась Трем Сыщикам. — Сеньор Сантора приехал из Испании. Он коллекционер, как бабушка… Ну, просто свихнулся на зеркалах и хочет обязательно купить всех этих противных гоблинчиков. Является каждый день в этот час.