Миссис Логан не заслуживает смерти. В данной ситуации женщина беззащитна, она полностью зависит от мужчины. Теперь, добровольно вверив себя правосудию, она смиренно ждет наказания в надежде на снисхождение.

Умоляю Вас, достопочтенный сэр, не посылайте глубоко страдающую женщину на смерть.

Искренне Ваша Джемайна Бенедикт.

Запечатав конверт с письмом, девушка надписала его: Судье Финиасу Ратледжу. Лично. Затем позвала. Тимми, рассыльного, и попросила его доставить письмо судье.

Два дня спустя Джемайну вызвали в кабинет Сары.

Когда ее приняли, она увидела Луиса Гоуди, возбужденно шагающего взад-вперед по комнате. При появлении Джемайны он повернулся к ней с хмурым видом. Сара с серьезным лицом неподвижно сидела за своим письменным столом.

– Что все это значит, юная леди! – Гоуди потряс листком бумаги перед ней. Узнав свое письмо, Джемайна с упавшим сердцем взяла его дрожащими пальцами. – Поскольку здесь стоит ваша подпись, я полагаю, что вы написали это чертово письмо?

– Да, я, – прошептала Джемайна. Затем обиженно подняла голову. – Оно ведь личное! Он не имел права показывать его вам!

– Не имел права? Не имел права! Прежде всего это вы, юная леди, не имели никакого права писать подобные вещи. – Разволновавшись, Гоуди начал снова ходить по комнате. – То, что вы сделали, в высшей степени неприлично, даже неэтично. Финиас Ратледж – мой хороший друг. Он был глубоко оскорблен тем, что мой журнал прибег к такой тактике.

– Это письмо не имеет никакого отношения к «Бук». Я послала его от себя лично.

Гоуди остановился и гневно посмотрел на Джемайну:

– Вы поручили Тимми доставить письмо. Естественно, Финиас решил, что оно из журнала и написано с моего согласия. Он полагает, мы пытаемся повлиять на приговор по делу Логан. То, что вы сделали, юная леди, не лезет ни в какие ворота! Мне потребовалось немало сил убедить судью в моей непричастности к данному письму! Эта женщина – распутница и убийца, а вы осмеливаетесь просить за нее!

Джемайна очень испугалась гнева Гоуди, она не представляла, что шеф способен на такую ярость.

– Извините, мистер Гоуди. Я не думала…

– Не думала! Мне кажется, вы вообще не способны думать!

– Теперь я вижу, что с моей стороны было ошибкой поручать Тимми доставку письма. – Джемайна взяла себя в руки. – Однако содержание письма выражает мои личные мысли, и я поставила на нем свою подпись!

– Вы не имели права, поскольку дело касается моего журнала! – Гоуди сердито посмотрел на нее. – Ваш поступок дает мне основание отказаться от ваших услуг.

Сара впервые за все это время вступила в разговор:

– Подожди, Луис, не спеши. Я полностью согласна с тобой: Джемайна поступила весьма опрометчиво. Она молодая женщина с твердыми убеждениями, пусть даже мы не согласны с ними. Нашему издательству нужны такие люди. Сколько раз ты говорил мне: все, что я делаю вне журнала, – мое личное дело?

– Но ты никогда бы не сделала такого, Сара.

– На званом вечере в вашем доме, мистер Гоуди, – сказала Джемайна, – я слышала, как вы защищали мистера По. Тогда вы упомянули о том, что написали передовую статью, хотя ваш журнал был не вполне согласен с его взглядами. В статье вы заявили, что вас не запугают жалобы читателей.

Гоуди посмотрел на нее сердито.

– Есть огромная разница между мистером По и вами, юная леди. Он не является сотрудником моего издания и, что еще немаловажно, – известнейший писатель.

– Но даже если так…

– Хватит. – Он прервал ее резким жестом. – Я остаюсь при своем мнении. Учитывая вашу молодость и усердие, а также то, что Сара защищает вас, я не стану ничего больше предпринимать. – Гоуди направился к двери. Открыв ее, он остановился и обернулся. – Но предупреждаю вас: не пытайтесь в дальнейшем испытывать мое терпение. Еще одна подобная выходка – и я уволю вас, мисс Бенедикт.

Когда дверь за ним закрылась, Джемайна повернулась к Саре.

– Сожалею, что доставила тебе неприятности, Сара, – проговорила она дрожащим голосом.

– Ничего, дорогая, хотя должна признаться: никогда не видела Луиса в таком состоянии, – сказала она с легкой улыбкой. После паузы Сара продолжила: – Это письмо – большая глупость с твоей стороны, девочка. На что ты рассчитывала?

Джемайна беспомощно махнула рукой:

– Сама не знаю. Но чувствовала – я должна сделать что-то!

– К сожалению, Джемайна, мир полон несправедливости, – мягко произнесла Сара. – Но не могу согласиться с тобой относительно Этты Логан. Впрочем, это не важно. Мы ничего не можем сделать, дорогая. Остается только уповать на Божий суд, как на высшую справедливость, и идти своей дорогой…