«Никому из нас не дано избежать смерти, — думал Хизалк. — Равно как не дано и выбирать жребий, который отправит нас в Последний Путь».

— Этот зверь умирать.

У себя на родине, на южно-африканском побережье, Мкузи видел многих умирающих животных. Похоже, это большое и странное существо избрало такой же способ расстаться с жизнью, как слоны или антилопы.

— Проклятье, — проворчал Блэкстрап, глядя на пленников. — Если этих можно продать за пару тысяч фунтов, то один поющий кенгуру принес бы нам сразу десять тысяч.

— Но он для лодки слишком большой, капитан, — заявил Трегганг. — Как грузить его на корабль?

— Посмотри на его рот, ты, слепец. Почти как клюв, только несколько плоских, сточенных зубов. Эта зверюга большая, но совсем не опасная. Если связать ее веревками, ее можно довести до корабля вброд. Она такая высоченная, что голова все равно будет торчать над водой, тем более что в лагуне и волн-то нет. — Глаза Блэкстрапа хищно заблестели. — Такая добыча наделает шуму в старом добром Лондоне!

— Черт возьми, я же знаю этих тварей! — Голос Смиггенса дрожал, в нем сквозили досада и разочарование.

Тяжелая рука опустилась ему на плечо и невзначай вдавила в землю.

— Неудобная эта штука — твоя эрудиция, Смиггенс. Полезна, только когда помнишь. Иначе засядет в голове и бродит, как прокисшая каша. Сейчас нужна не эрудиция, а сила и ловкость. — Он взмахнул кинжалом, совершенно не заботясь о тех, кто мог оказаться в пределах досягаемости. — Парни! Требуется хороший стрелок или гарпунщик.

Смиггенс пытался почесать спину, когда его внимание снова привлекло сказочное чудовище, с трудом передвигавшееся по тропе впереди них.

— Он глухой, он вот-вот умрет, — заявил он. — Даже если нам удастся опутать его веревками, несчастное животное вряд ли дойдет до побережья.

— Куда, ты думаешь, он направляется? — поинтересовался Копперхид.

— Посмотрите, как переливается его шкура. — Уотфорд был явно очарован необычной красотой животного.

Чин Ли все еще сердился.

— Это дракона, — бормотал он, не желая спорить ни с первым помощником, ни с кем-либо другим.

Блэкстрап вздохнул:

— Если тебе от этого легче, Чин Ли, пусть это будет дракон, за неимением более подходящего названия. Ну что, Смиггенс?

— Сейчас-сейчас. Я же знаю, но, господи боже мой, я не могу вспомнить. — Помощник капитана уже не скрывал своего раздражения.

— Значит, это дракон, даже если он не изрыгает огня и не парит в облаках на огромных гадких крыльях. Так, Чин Ли?

Вместо ответа китаец сложил руки и многозначительно возвел глаза к небу.

— Какие будут приказания, капитан? — спросил Андреас.

— Пожалуй, пойдем за этим драконом. Он долго не протянет. А я был бы не прочь познакомиться с ним поближе. — Блэкстрап лукаво улыбнулся. — Я любопытен, как ребенок. Интересно посмотреть: те блестящие нити в тряпках на его теле, не настоящее ли это серебро? — Он покрутил свой ус. — Чудище предпочитает не замечать нас. Даже если оно и обернется, вряд ли стоит пугаться. Оно едва передвигает ноги. — Блэкстрап направил в сторону животного острие сабли. — Посмотрите, как часто этот зверь останавливается, чтобы передохнуть. Похоже, его конец близок.

К удивлению пиратов, неожиданно их пленники решили воспротивиться уже привычным постромкам.

— Ну вот еще, — заголосил Самуэль, — сейчас у нас ни одного не останется.

Он ткнул острием сабли в бок самой крупной птицы, слева от хвоста. Та поднялась, чтобы продолжить путь, при этом бросила на охранника такой пронизывающий и пристальный взгляд, что тот отвернулся, раздосадованный и разгневанный на самого себя за то, что позволил какому-то животному смутить его.

— Папа, у тебя кровь! — Трилл беспокойно задвигалась.

Он ответил уклончиво, стараясь успокоить ее:

— Ничего. Это так, просто царапина. Поколебавшись, она смирилась. «Следует быть более осторожным, — сказал он самому себе. — Эти безумцы способны на все. Неужели они опустятся до того, чтобы причинить вред детям?» Хизалк с трудом мог смириться с такой мыслью. Но пока он решил не предпринимать никаких попыток к бегству.

Кажется, им придется вместе с захватчиками волочить больного паразавролофуса. Поступить так — значит поставить их всех под угрозу. Но объяснить это людям не было никакой возможности, и единственное, что он мог сделать, — попытаться успокоить семью. Возможно, случай для побега представится сам собой, главное — избавиться от пут на ногах.