–  Это правда, но были и другие, о которых ты мог не слышать: Перес, Захс, Гауптманн, Стиллвелл. Они все мертвы.

Пока Уитсетт говорил, Кендрик его рассматривал. Маленький, кругленький, с пышной бородой. В воспоминаниях Кендрика он был почти неодушевленной тенью, можно считать, предыдущей стадией перед мертвецом. Но вот он, жив-здоров, и это давало Кендрику основания для надежды. Если мог поправиться Уитсетт, то, может быть, любому это доступно?

–  Их я помню, - медленно сказал Кендрик, - но уже несколько лет ни от одного ничего до меня не доходило. Ты хочешь сказать, что их кто-то убил?

–  Именно это я и хочу сказать. Но охотятся не за всеми лаборокрысами, а только за участниками экспериментальной программы, в которой были ты и я. Определенно что-то происходит.

–  Ты хочешь сказать, что кто-то подложил бомбу, чтобы убить меня?

–  Я не вижу иного объяснения, а ты? Похоже, что, хоть ты и пытался жить инкогнито, кто-то тебя расшифровал.

–  Это не объясняет, откуда ты, Эрик, узнал, где меня искать.

–  У тебя те же координаты, что были, когда ты в прошлый раз виделся с Бадди?

–  Ага, и это он тебе сказал, где меня искать, - кивнул Уитсетт.
– Но тебе стоит знать, что я уже несколько лет Бадди не видел. Мы уже не общаемся как раньше.

Сирены зазвучали очень близко, а двое собеседников еще были недостаточно далеко от «Святого». Не сговариваясь, они снова пошли бок о бок.

Пройдя еще один переулок и перейдя широкую улицу за ним, они продолжали идти, в целом держа направление на центр города. Кендрик заметил, что Уитсетт поднял воротник пиджака, туго обмотал шею шарфом. Ночь выпала холоднее обычной, но Кендрик подозревал, что у Эрика есть и другие причины так тщательно себя закрывать.

–  Вы с Бадди были оба в Семнадцатом одновременно со мной. Я очень слабо все это помню и потому могу считать себя одним из счастливцев.

–  Счастливцы - это те, кого там не было. Если ты или Бадди знаете, кто хотел бы подложить бомбу, очень мило с вашей стороны было бы просто мне сказать.

–  Это… а, черт!

В дальнем конце улицы вспыхнули фары, и мимо медленно проехал полицейский автомобиль-робот, щетинясь объективами и сенсорами. Двое переждали его в тени и двинулись дальше, быстро свернув за угол и выйдя из его поля зрения.

–  Что сейчас куда важнее, - продолжал Уитсетт, - это знать, что не только тебе мерещатся странные вещи.

–  Откуда ты?..

Уитсетт остановился в темном дверном проеме и размотал шарф. Кендрик увидел десятки темных выпуклых шрамов, выходящих из-под рубашки, как темные ветви, сходящиеся к основанию черепа. Подбородок и щеки распухли, искривились.

Сколько еще осталось жить Уитсетту, Кендрик угадать не мог, но, судя по виду, меньше года.

–  Послушай, мне жаль, что с тобой так получилось. И у меня тоже усиления одичали. Так что я тебе сочувствую.

Уитсетт рассмеялся низким горловым смехом, от которого затряслось его небольшое тело.

–  Тебе неприятно было смотреть, прости. У меня много было времени, чтобы свыкнуться с тем, что случилось со мной, - как и у всех у нас. Что будет - то будет. Знаешь, здесь, наверное, не лучшее место, и не пойти ли нам куда-нибудь, где можно пропустить по стаканчику? Нам многое нужно обсудить.

–  Может, сначала ты мог бы ответить на мой вопрос? Если ты знаешь, если у тебя есть хоть какая-то догадка, кто подложил бомбу, ты должен мне сказать.

Уитсетт огляделся и покачал головой.

–  Ладно. Почти наверняка это «Лос Муэртос», но точно сказать я бы не решился.

Кендрик рассмеялся:

–  Так далеко от Лабиринта? За каким бы чертом им…

–  Послушай, все-таки не лучшее место и время для обсуждения подобных вопросов. Давай лучше увидимся в ближайшее время. Завтра, скажем?

–  Возможно.

–  Всего лишь «возможно»?

–  Я не понял, почему Бадди сам не может приехать и поговорить со мной лично.

Уитсетт вздохнул и достал мобил.

–  Послушай, пока тут еще какой-нибудь полицейский автомобиль не проехал, первым делом я хочу сделать так, чтобы мы могли связаться друг с другом.

Кендрик поколебался, потом пожал плечами и достал свой мобил. Они включили приборы, дали им связаться друг с другом и обменяться контактной информацией.

Уитсетт улыбался, но лицо у него стало более закрытым. Он застегнул пальто, сперва тщательно завернув шарфом шею.

–  Я рад, что сейчас холодно, а то куда труднее было бы это скрыть. Отвечаю на твой вопрос: у Бадди сейчас полно хлопот, он тут организует… - пауза, - …разные вещи. Тут скорее другое… я думаю, он удивился, что ты на него не стал выходить.