Шрифт:
Церемониймейстер расцвел.
– Премного...
– забормотал он.
– Ох, ваша светлость не знает, как я...
– Знает, - сказал Джип, похлопав его по плечу.
– Больше не будут они задирать перед вами нос, эти господа дворяне. Видали мы всяких нетитулованных, верно?
– Верно, ваша светлость, - сказал церемониймейстер, розовея.
В эту минуту вошел встревоженный премьер-министр.
– Господа, - сказал он глуховатым голосом, - казнь временно откладывается по высшим государственным соображениям.
– Как?! Что такое? Что случилось?
– раздались голоса.
– Государь помиловал?
Премьер-министр вышел из себя.
– Кто это сказал? Вы слыхали, чтобы государь когда-нибудь кого-нибудь помиловал?
– Что вы, что вы!
– отозвались придворные.
– Такого не бывало! Он тверд, как гранит! Он справедлив, как бог!
– Вот теперь правильно, - заключил премьер. Он подошел к Джипу, низко поклонился. Джип ответил кивком.
– Жаль, что мы не знали о вашем приезде заранее, - сказал Джипу премьер.
– Мы бы вас встретили. Мы бы речи сказали. Но ваша светлость нас простит?
– Само собой, - небрежно ответил Джип.
– Я же с конфиденциальным визитом.
– А ваша светлость помнит?..
– выжидательно и робко, вполголоса спросил премьер.
Джип хлопнул себя по карману.
– Я помню, граф, - сказал он с нажимом.
– С печатью, как полагается. Подойдете после церемонии.
– Как я вам...
– начал премьер, но тут к нему подбежал слуга, зашептал что-то на ухо. Пипа сразу бросило в дрожь. В это время к ним приблизился Верховный привратник. Выражение лица у него было дерзкое. Во взгляде сквозило злорадное торжество.
– Простите, ваша светлость, - громко сказал привратник Джипу, - но ваше лицо мне удивительно знакомо, - у Пипа лязгнули зубы.
– Да, знакомо!
– А мне ваше, - дерзко ответил Джип.
– Те обстоятельства, - сказал привратник с насмешливой угрозой, - в которых мы впервые встретились... не кажутся ли вам несколько сомнительными, ваша светлость?
– это было сказано с нажимом.
– Кажутся, - сказал Джип. Они обменялись кинжальными взглядами.
– А обстоятельства нынешней встречи, - продолжал Джип, - к моему прискорбию говорят о том, что вы, оставшись на полчаса без должного надзора, сделали гнусную попытку перекрасить волосы при помощи сапожного крема "Черный Аполлон". И считаете, что эта попытка удалась.
– А на самом деле?
– пробормотал привратник, бледнея.
– Скажите спасибо тому, кто спас вас от измены друзьям, - ответил Джип.
– Я своевременно заменил "Черного Аполлона" "Вождем краснокожих". Вы рыжее, чем были, мой милый. Надеюсь, это вам идет. Сходите к зеркалу, проверьте.
– Ох...
– простонал уничтоженный привратник.
– Не советую снимать треуголку, - дружелюбно посоветовал Джип. Надвиньте ее на уши.
– Ваша светлость...
– Что? Хотите покаяться? Не беспокойтесь, привратник. Если вы будете прилично себя вести в дальнейшем, то и я, пожалуй, умолчу о том, как вы любите дремать на посту...
– Ваша светлость!
– ...обожаете даровую выпивку в трактирах при исполнении служебных обязанностей...
– Умоляю...
– ...выбалтываете в нетрезвом виде важные государственные тайны...
– Пощадите!
– ...называете государя суперимператора - страшно повторить Дольфиком!
– Ваша светлость, простите, я больше не буду!
– Я подумаю об этом, - величаво заявил Джип.
– Или посоветоваться касательно вас с премьером? Господин премьер!
– Не надо!
– простонал привратник.
– Тысяча извинений, ваша светлость!
– сказал премьер. Он понизил голос.
– Ужасные новости. Я должен допросить одного человека. Разрешите?
– Ради бога, ваше сиятельство, - лениво сказал Джип, и премьер расцвел, как букет роз, невзирая на свои неприятности.
Через минуту на террасу ввели уже знакомого нам рыжего, который был почти чудом превращен в брюнета. Он был бледен, глядел безумными измученными глазами. Два здоровенных гвардейца подвели его к премьер-министру и стали поодаль. Премьер спросил:
– Это вы добиваетесь свидания по важному государственному делу?
– Да, - сказал рыжий, - я хотел...
– Прежде всего, кто вы?
– Я рыжий, - сказал рыжий, и премьер удивленно поднял брови.
– То есть, я брюнет, видите? Но я не крашеный, я по-настоящему... Став брюнетом, я осознал... у меня изменилась психология. Только теперь я понял, как прав был наш божественный государь относительно рыжей опасности... Рыжие действительно... особый характер, коварство... Склонность... Народный инстинкт...