– И на пути вас вполне могут перехватить в темноте. Угрозы майора Скелли адресовывались не только мне. Вы поедете в карете или портшезе.

Китти замерла, прижав пальцы к губам. Брогден снова стал поглядывать куда-то в сторону. Неожиданно все сомнения, страхи, тревоги как будто вырвались наружу и закипели, забурлили в этой комнате с полированными панелями и обилием плоти на картинах.

– Ах так, – произнес Брогден. – Ну, раз нужно, проводите девушку. Но скорее возвращайтесь. Я должен сказать вам пару слов наедине.

– Не беспокойтесь, я тотчас же вернусь, – бросил Джеффри на ходу. – Мне тоже нужно поговорить с вами, и тоже наедине. Но парой слов я не обойдусь.

Они молча прошли по устланным коврами коридорам и спустились по тускло освещенной лестнице. Из-за какой-то двери доносился пьяный храп. Рядом с другой дверью стоял поднос с пустыми бутылками и валялась разорванная дамская подвязка. Китти отвернулась в смущении. Лишь когда они вышли на площадку, девушка схватила Джеффри за рукав и воскликнула:

– Сэр, я сказала правду!

– Я не сомневаюсь, Китти.

– Вы ничего не говорите, но вы в ярости. Вы готовы задушить меня, я это чувствую. Как мне убедить вас?

– Ответив на один вопрос, пока Брогден нас не слышит. Это не касается Галереи. Речь пойдет о мисс Пег.

Здесь, на площадке, ничто не указывало на то, что внизу располагается парильня, а рядом с ней – комната хирурга, где перевязывали раны и отворяли кровь. Однако глухой шум, доносящийся оттуда, заставлял предположить наличие в доме больших подвальных помещений.

Китти вновь обеспокоенно взглянула на Джеффри. Он жестом успокоил ее.

– Вы сказали, что сегодня в полдень мисс Пег прислала посыльного за одеждой, которую она велела доставить в Ньюгейт. За какой одеждой она прислала? Что вы смотрите? Отвечайте.

– Ну, сэр, я сама должна была выбрать. Она попросила только одно нарядное вечернее платье, темный плащ (вроде этого) и маску.

– Маску?

– Да, домино. Не знаю, зачем ей в тюрьме маска, а также вечернее платье. Но я послала.

– Опишите платье. Никаких деталей. Никаких дамских финтифлюшек. Только цвет.

– Кремовое. Оранжевая с голубым накидка. Расшито жемчугом. Другая одежда…

– Это несущественно. Поручение было передано устно или она послала с рассыльным записку?

– Конечно, записку. Она же не какая-нибудь простолюдинка!

– Надеюсь, вы уничтожили записку?

– Зачем? Я оставила ее в комнате мисс Пег.

– Это ужасно! Нужно спешить. Нельзя терять ни минуты. Перестаньте дрожать. Вы все сделали правильно. Пошли.

Они спустились в слабо освещенный вестибюль, теплый от пара, который был где-то рядом, но все равно ощущался здесь. Перед ними замаячил алый с кожаной отделкой мундир, и неожиданно они оказались лицом к лицу с капитаном Тобайасом Бересфордом, который выбирался из подвала после освежающей восточной бани.

Табби старательно отворачивался, делая вид, что не замечает их. Следуя неписаному закону, именно так полагалось вести себя, встречая знакомого в обществе женщины. Но по отношению к себе он встретил совершенно иное поведение.

– Табби, дорогой, – раздался приветливый голос. – Как дела? Какая встреча!

– А?

– Позволь познакомить тебя с моей приятельницей, Китти Уилкис. Китти, капитан гвардии Бересфорд. Как вы можете видеть, веселый человек.

Сначала Табби совершенно явно прикидывал, какое положение занимает в этом мире Китти, затем внимательно ее рассмотрел и был сражен ее внешностью. Потом, сорвав свою треуголку, которая была гораздо больших размеров и веса, нежели треугольная шляпа Джеффри, он склонился в таком низком поклоне, что шляпа коснулась пола.

– Д'р'гая, – выдохнул он. – Д'р'гая. Ваш п'корный…

– На это я и надеюсь, Табби. К сожалению, дела удерживают меня здесь. Мисс Уилкис – племянница миссис Сомон, владелицы очаровательной Галереи восковых фигур, рядом с входом в Темпл. И она испытывает вполне естественный страх перед злоумышленниками на темных улицах. Если ты предложишь ей руку и проводишь до дому, это будет надежней любого портшеза.

– О сэр, – взмолилась Китти, всплескивая руками, – прошу вас, будьте столь любезны.

– Ну, разорви мне задницу!.. То есть, пр'стите, д'р'гая, я хотел сказать, чтоб мне захлебнуться! В общем, я горд, это – большая честь для меня. И, Джефф, это чертовски мило с твоей стороны. Я имею в виду, после вчерашней размолвки. Ты не обиделся, а?

– Никаких обид, если только ты будешь помнить, что она боится воров.

– Ого! – воскликнул собеседник Джеффри, похлопывая по массивному эфесу своей шпаги. – Об этом я не забуду, можешь быть уверен.

– Тогда желаю вам обоим приятного вечера.