– Возможно, Платиня все же есть в ваших картотеках, или как там это называется?

– Извините, я отвлекся. Сию минуту. Если интересующая вас персона пожелала сообщить свой адрес в информаторий, мы узнаем об этом сей же час.Инспектор повернулся к боковому столику и потыкал в допотопную клавиатуру. Довольно быстро он получил ответ: "Нет сведений".- Вот видите!
– радостно сообщил он.- Еще три года назад, при всех изъянах тогдашней власти, вы не получили бы столь обескураживающего отказа. "Нет сведений!" Позор! В управлении службы порядка Леха нет сведений о его коренном обитателе. Немыслимо! Но факт. Оборотная сторона долгожданной свободы. Наш уважаемый гость не может найти... Как вы назвали эту женщину?

– Салима Болт!

Надо отдать должное инспектору. Он очень спокойно сказал:

– Разве? А я наводил справки о некоей, как мне показалось, Екатерине...

– Я думаю, это одно лицо.

– То, что вы говорите, очень важно. По нашим сведениям дочь Цесариума покинула Лех.

– А по моим сведениям она здесь.

– Доказательства?

– Вчера я ее видел собственными глазами, а не позднее сегодняшнего утра она оставила в номере Марьи Лааксо вот это.

Инспектор внимательно осмотрел пудреницу.

– И что же, Салима Болт не скрываясь ходит по городу? Ведь ее каждый лехиянин знает в лицо.

– Я узнал ее только по этому изображению.

– Да, фото необычное. Мы привыкли к другим.

– Каким же?

– Были, знаете ли, каноны. Костюм, парик, взгляд, поворот головы. Некая обобщенность. Идеал.

– Может быть, поэтому ее и не узнавали? Тем более, я не исключаю грима.

– Вы не могли ошибиться? Уловить сходство с фотографией, э-э... десятилетней, если не больше, давности...

– Я - кинорежиссер.

– И все-таки. Может быть, простое сходство. Вы не оставите у меня эту вещицу?

– Нет.- Андрис убрал пудреницу в карман.- Возможно, вы правы. Просто сходство. Так я буду ждать известий?

– Да, да.

Инспектор грузно поклонился, и Андрис вышел.

И тут же столкнулся с Годом.

– Авсей, где Велько?

– Завтракает в "Сигнале".

– Есть важное дело. Вы не присоединитесь к нам?

– Буду через четверть часа. Что случилось?

– Пропала Марья. И еще...

– Еще?

– Поторопитесь. Вам это интересно.

Андрис ускорил шаг. Трезубец над тавернoй вынырнул из-за куста мохнянки. Перед Рервиком возник худой морщинистый человек, похожий на стручок. Где-то Андрис уже видел его. Улыбаясь узким лицом, он протягивал крупную ладонь.

– Андрис Рервик, если не ошибаюсь?

– Рервик,- механически подтвердил Андрис, подавая руку.

– Очень рад. Мы почти познакомились вчера. Собственно, я вышел вам навстречу по просьбе Екатерины.

– Екатерины?

– Ведь вы ее ищете?

– Я ищу Марью Лааксо.

– Екатерина вам поможет.

Стручок не отнимал руки. Она была влажной.

– Я провожу вас.

– Конечно. Я только зайду на секунду в "Сигнал Им".

– Предупредить Вуйчича?
– Ладонь сжалась, Рервик почувствовал укол.

Стручок молча улыбался, приближая лицо. Рервик покачнулся.

Как хорошо, однако, что этот милый горбун взял его под руку.

Вы говорите, до этих зарослей? Точь-в-точь страусовые перья.

Я пою? Вы правы, это неуместно. Сколь удивительно их сходство с подсвеченным земным солнцем облаком. Они так и называются - перистые. Ах, господин стручок, не сердитесь, но вы напоминаете мне персонаж старинной итальянской сказки. Там, знаете, кроме горохового стручка действуют и другие симпатичные создания, все по плодоовощному ведомству. Мы пришли? Нет? Полетим на птерике? Вчера мы летели, летели, а внизу болота, болота, боло...

Рервик пришел в себя в стандартной каюте спейс-корвета. Он лежал в гамаке. Некоторое время, скосив глаза, рассматривал обстановку. Откидная доска-стол. Привинченная к полу табуретка.

Санблок в углу. Обычная офицерская каюта корабля среднего класса. Андрису случалось проводить в таких недели, когда, в поисках драматических сюжетов, летал он между окраинными колониями, где списанные боевые единицы эс-флота, еще способные покрывать небольшие расстояния, использовались как грузовые и пассажирские корабли.

Стоило Рервику выкарабкаться из гамака, как на пороге возник человек в униформе, знакомой Андрису по фильмам XX века, а большей частью по костюмерным разных студий. Темный глухой пиджак с блестящими пуговицами и плетеными золотыми шнурами на плечах. Человек опустил на стол поднос, прикрытый салфеткой, и вышел, не сказав ни слова. Рервик присел на табуретку, откинул скользкую пленку. Металлический судок под крышкой.