Рядом из люка какую-то грязь

Рабочий вываливал длинным совком.

В этой куче я чуть не увяз;

Бросил в мальчишку грязи ком.

Постовой покинул свой пост, Говорит мне: "Следуй за мной!" (Так в пятой главе сказал Христос) И повел меня за собой.

Толкнул в подвал вытрезвителя,

А там уже нету мест.

Посадил на стул усмирительный

– Таков на сегодня мой крест.

Ночью, часм к трем, Тихо домой вернулся. Уснул я с кошкой вдвоем Утром один проснулся...

Сижу у окна истуканом

Голова лежит на ладони;

Пусто в граненом стакане,

Кто-то за стенкой стонет...

– -----

2.

Пришли какие-то люди, Таких никогда я не видел: Один с головою на блюде (Тот видно кого-то обидел).

Другой с тесаком на макушке, А этот - с язвами на руках. На стол поставили кружки, Блюдо с башкой - (просто страх).

Из кухни принес колбасы я, Дал им домашние тапки, (Ведь люди пришли босые, Одетые в рваные тряпки).

Выпили молча, без закуса.
– Траур у них, видать Схватил девицу я за косу, И попросил сплясать.

И стала плясать девица, И скидывать с тела тряпье... А все же знакомые лица... И где-то встречал я ее.

Но где? Но когда?
– не припомню, Только уж было такое: Пьянка в комнате темной, И голова покойника.

Гости с рубцами и язвами, Особенно этот сивый, С язвами безобразными. Не красавец, однако, красивый.

– Иван!
– кивнула девица блюду. Иван вдруг открыл глаза.
– Давай предадимся блуду! И запрыгала, как коза.

Скинула тряпки последние, Стала совсем гола. Седой вынул нож из темени Воткнул в середину стола.

Второй почесался в затылке, И руки простер к окну. Появились еще три бутылки, Я сразу припрятал одну.

На колени мне села девица Худоват оказался зад. Недовольный Иван косится. Покосился, - закрыл глаза.

Седой опрокинул кружку; Потом они в угол легли. Я дал им диван-раскладушку, Но они им пренебрегли.

Тогда я спросил у девицы, Раздвинув ножки дивана: - Скажи мне, что это за лица?
– Да просто два шарлатана!

– А как заовут тебя?
– Ира.
– Вот и жену мою так. Прости, что простыня не стирана Теперь уж я холостяк.

Прижались мы тесно друг к другу, И я погрузился в сон; Страшный сон. Я вскочил с испугу, Отключил будильника звон.

На диване от тела впадина А от гостей - ни следа. Приложился к бутылке краденой Там лишь уксусная кислота.

27.01.84

– -----

3.

Я в комнату к другу шагнул И двери захлопнул тяжко. Увидев меня, он икнул И выронил на пол чашку.

Брошенная на тахту

Моя тут невеста лежала,

С ватным кляпом во рту.

Лежала и еле душала.

Я развязал ей руки, Вынул кляп изо рта. Не издавая не звука Трусы натянула та.

Надела колготки и платье,

Туфли, шапку, пальто,

И вышла, спиною пятясь,

Ни хлопнув и дверью притом.

Ну что же - прощай, подруга! Вот так - навсегда, прощай. Тронул плечо я друга: - Ну что же, давай пить чай.

.10.83

– -----

Жену свою я не хаю, И никогда не брошу ее. Это со мной она стала плохая, Взял то ее я хорошую.

– -----

Ем я восточные сласти, Сижу на лавке, пью кефир. Подошел представитель власти, Вынул антену, вышел в эфир:

– Сидоров, Сидоров, я Бровкин, Подъезжайте к садовой семь, Тут алкоголик с поллитровкой, Скоро вырубиться совсем.

Я встал и бутылкой кефира Отрубил его от эфира.

– -----

А меня уж везли зарывать. Ну что же, в почву, так в почву, Шла за гробом печальная мать, Я всегда настроенье ей порчу.

А жена с моим другом под ручку, Как на свадьбу шла улыбаясь. Ненавижу я эту сучку! Сказал бы, да мать стесняюсь.

Умер, так лежи спокойно, Как подобает покойнику.

– -----

Д У Ш А

Принимал я больных в кабинете, Поздно ложился, вставал рано. Пациенты при ярком свете Раскрывали свои мне раны.

Однажды приходит девица - Доктор, я в душу ранена! Говорит и на стол ложится В зимнее утро раннее.

Груди я вскрыл ей скальпелем, Чтобы душу достать, Вдруг вскочила на плиты каменные И стала больная плясать.

– Вот так душа человеческая! Просто прозрачный ребенок. Будто божок древнегреческий Без трусов и пеленок.

– Все, я поправилась, доктор! Пытка была хуже ада. А душу возьмите на опыты. Не болит и не надо.