– Дорога может занять минут пятнадцать. Но в слюбом случае, я приеду так быстро, как только смогу.

– Ну и открытку, конечно, не забудьте с собой захватить!

Глава 9

Когда Теодор подъехал к дому Рамона, Саусас уже дожидался его. Он расхаживал взад и вперед по тротуару и нервно курил. Теодор вышел из такси - он мог при приехать и на своей машине, но тут её было негде припарковать - и стал переходить на другую сторону улицы, лавируя между велосипедистами и грузовиками, так как на светофоре в это время горел красный свет. Он достал открытку, которую до этого бережно положил во внутренний карман пиджака.

– Здрасте, - непринужденно бросил ему Саусас и поднес открытку близко к глазам, вчитываясь в текст. Затем он перевернул её, вынул изо рта сигарету и понюхал бумагу.
– У вас есть знакомые во Флориде?

– Нет. Но у Лелии там была двоюродная сестра, Инес Джексон. Она живет в Орландо. Лично я с ней никогда не встречался. Ее имя упоминалось в газетах.

– Гм. А Лелия с ней была в хороших отношениях?

– Насколько мне известно, да. Они были не слишком близки, но все-таки...

– Ладно, vamonos 1) - сказал Саусас и вразвалочку направился к двери подъезда, в котором жил Рамон.

_______________________________

1) Идем (исп.)

Узкая дверь подъезда была открыта, и там играли две босоногие девчушки, передвигавшие металлические крышки от бутылок по замызганным кафельным плиткам, которыми был выложен пол. Саусас нажал кнопку вечно сломанного звонка рядом с табличкой с именем Рамона, после чего они стали восхождение по лестнице. Поднявшись на первый этаж, нужно было пройти по небольшому коридорчику, где находилась другая каменная лестница и подняться по ней ещё на три пролета. В конце концов они подошли к высокой серой двери и постучали.

Отвеат не последовало.

– Рамон? Откройте немедленно! Это капитан Саусас!

В ответ на этот призыв из-за двери послышались шаркающие шаги. Дверь приоткрылась, и из-за неё выглянул Рамон, на осунувшемся, небритом лице которого при виде Теодора появилось вопросительно-изумленное выражение. На нем была старенькая пижама в розовую полоску. Саусас решительно толкнул дверь и вошел.

Очевидно, до их прихода Рамон лежал в кровати. Измятая постель была в беспорядке, на кровати стояла пепельница, и ещё одна была оставлена на полу, рядом с кроватью. На спинке стула висели брюки. В комнате был непомерно высокий потолок, как если бы - что было привычным делом для квартир в этом районе города - она была частью некогда огромного и величественного помещения, разгороженного в свое время на жалкие клетушки. В углу рядом с импровизированной кухней маленький голубой попугайчик Рамона привычно возился в своей клетке, пытаясь открыть дверцу, которая, едва поддавшись, тут же падала с неизменным лязганьем - звяк-звяк. Теодор не мог спокойно выносить это зрелище, его сердце разрываолсь от жалости.

– У нас тут имеется одна интересная открытка, - объявил Саусас Рамону.
– Не желаете взглянуть?

Рамон покорно опустился на смятую постель. Он взял открытку, и Теодор видел, как по мере прочтения у него встают дыбом волосы.

– Кто это написал?

– Еще не знаем. Вот, решили, справиться у вас, нет ли у вас каких-нибудь соображений по этому поводу.

Рамон с укором взглянул на Теодора.

– Шутка кого-нибудь из твоих американских приятелей?

– Он говорит, что в данный момент у него нет знакомых во Флориде.

– Взгляните на дату. Восемнадцатое февраля. Рамон, кто, по-вашему, мог сыграть такую шутку? Если нам удастся разыскать человека, то, возможно, мы отыщем и убийцу, - продолжал Саусас.

Рамон сидел неподвижно, взгляд его воспаленных глаз, под которыми залегли темные круги, был устремлен в пол, а затем крепко зажмурился и повалился на бок, утыкаясь головой в подушку. Теодор подметил про себя, что Рамон сильно похудел, это было заметно по его осунувшемся лицу и плечам. Теодор был потрясен этим удручающим зрелищем.

– Рамон, сядьте!
– Саусас направился к нему, и Теодор отвернулся, не имея никакой возможности прекратить этот фарс и вместе с тем будучи не в состоянии выносить это зрелище.

Послышался шлепок, напоминавший звук пощечины. На откидном столике стояла фотография Лелии в купальнике, прислоненная к мозаичной иконе в русском стиле с изображением распятого Христа. Лелия в Акапулько. Этот снимок Теодор видел впервые. Карточка была слегка помята, у неё были обтрепанные уголки, как если бы Рамон носил её в бумажнике. Христос же с иконы, казалось, глядел прямо на нее.

– Рамон! Никто из ваших знакомых не собирался в поездку по Флориде?

Услышав тяжкий вздох Саусса, Теодор обернулся. Саусас взглянул на него и беспомощно развел руками.

– И вот так уже целых две недели. От него ничего невозможно добиться. Он и под пыткой не скажет, какое сегодня число. Потому что просто не знает.
– Сняв с головы шляпу, Саусас бросил её на сиденье стула.
– Рамон, так вы хотите помочь нам в поисках убийцы или нет?

– Это я убил её, - сказал Рамон, уткнувшись лицом в подушку.