— У меня не такой чин, чтобы быть в курсе всего.

— Тогда отыщите того, кто в курсе, mon Anglais. Сквозь бархатный тон явно пробивались нотки угрозы. И вновь, уже не в первый раз. Англичанин пожалел о том, что ввязался в эту историю. Однако поздно было предаваться сожалениям: Ле Серпент уже знал о нем слишком много. Оставалось одно — сохранять хорошую мину при плохой игре, и Англичанин бодро заявил:

— Хотите узнать побольше — платите побольше. Большинство сотрудников миссии вовсе не болтливы, а те, кто захочет что-то рассказать, затребуют круглую сумму.

— Не беспокойся, тебе заплатят по счету, но только в пределах разумного. Я не намерен оплачивать твоих шлюх и карточные долги.

Неужели знает? Пот потек из-под повязки, когда Англичанин понял, что Ле Серпент в курсе того, куда делись деньги, которые он должен был передать своим осведомителям. Конечно, не стоило тратить эту сумму на себя, но если бы не оплатил карточный долг, то потерял бы всякое уважение среди своих. Предпочтя за лучшее не слишком распространяться на этот счет. Англичанин скупо ответил:

— Можете не беспокоиться.

— Как это мило с вашей стороны, — с нескрываемой иронией отозвался наниматель. — Шлите доклады, как обычно. Повторяю, мне нужны ежедневные отчеты, потому что дело приближается к развязке. Вам сообщат, когда мне потребуется увидеть вас снова. Теперь можете уходить.

"Интересно, что за кушанье стряпают эти ребята?» — размышлял Англичанин, в сопровождении стражи выбираясь из проклятого дома. Знай он, что на уме у этого змея, смог бы отхватить немалый куш. В одном загвоздка: ему не узнать, кто готов купить эти сведения, пока не прояснится личность самого Ле Серпента. Расследование может быть опасным, но разве игра не стоит свеч?

Отпустив горничную, Мегги встала перед большим зеркалом, с придирчивой тщательностью изучая собственное отражение. Для сегодняшнего приема она выбрала весьма облегающее ярко-розовое платье. Выбор не был случайным: требовалось, чтобы ее заметили. Шею Мегги украшала витая золотая цепь, а отливавшие червонным золотом волосы были уложены в замысловатый узел на затылке. Решив, что такая прическа выглядит слишком строго, Мегги высвободила одну прядь. Шелковый локон игриво упал на обнаженное плечо, словно приглашая того, кто будет любоваться ею, повторить его маршрут губами или кончиками пальцев.

Мегги осталась довольна осмотром. Она выглядела и как леди и как искательница приключений.

Поскольку до восьми еще оставалось время, Мегги могла поразмышлять о Рейфе. Необходимо разобраться в своих чувствах, прежде чем они начнут вместе работать. Уж слишком сильны были эмоции, когда они оказывались рядом. Метание между озлоблением, гневом, удивлением и восторгом небезосновательно казалось ей опасным, особенно с учетом того, насколько важным и серьезным было их задание. Нельзя позволить необузданным чувствам помешать делу.

Мегги твердо решила, что больше поцелуев не будет. Не стоит повторять прежние ошибки. Не стоит провоцировать Рейфа, иначе она не устоит перед его напором, так что лучше не будить в нем зверя.

Да, двенадцать лет назад Рейф поступил как негодяй. Но в конце концов он искупил тот грех, доставив на родину тела дорогих ей людей. Нельзя не признать, что этот жест, необъяснимый с точки зрения нормальной логики, был весьма великодушным по отношению к женщине, которую Рейф однажды заклеймил позором. Какими бы ни были мотивы его поступка, они квиты.

Наверное, стоит вести себя так, будто встретились впервые два дня назад и нет у них никакого прошлого. Она должна видеть в нем всего лишь привлекательного мужчину, который призван помочь ей раскрыть заговор, ни больше, ни меньше. Жаль, конечно, что он так хорош собой. Это усложняет дело. Судя по всему, Рейф привык получать, что желает, а он ее хочет, это точно. Почему? По-видимому, просто из-за того, что оказалась под рукой, а может быть, из-за того, что не взял ее тогда.

Мужчины по своей природе азартны. Ни один рыбак не забудет про рыбу, сорвавшуюся с крючка в последний момент.

С годами Мегги хорошо узнала тип мужчин, к которому принадлежал Рейф. Выказывай ему полное неуважение, и это будет лишь подогревать его стремление наконец-то заполучить желаемое. Самая лучшая тактика в отношении таких, как он, — спокойное дружелюбие. Можно даже лицемерно дать ему понять, что хотелось бы быть с ним поближе, только дела мешают. Подобным образом удастся в, достаточной степени удовлетворить его тщеславие, не подогревая азарта.

Из зеркала на Мегги смотрела роскошная женщина, несколько высокомерная, уверенная в своих чарах. Мегги долго искала этот образ, и он не раз выручал ее. Пусть черты ее остались прежними, но кто же в этой салонной львице узнает Марго Эштон, дочь полковника Геральда Эштона и невесту Рафаэля Уайтборна?