— Какое мне дело до вашей Франции? — возмутился Англичанин. — Не желаю я ради нее подставлять свою шею!

Он попробовал было уйти, но Ле Серпент поймал его за руку. Голосом, похожим на шипение гадюки, гипнотизируя Англичанина взглядом, словно удав кролика, Ле Серпент произнес:

— Скажу тебе больше, мой друг. У тебя нет выбора. Предательство означает смерть. Но, с другой стороны, принимая во внимание твою существенную роль в исполнении моего замысла, ты можешь рассчитывать на солидное вознаграждение.

Ле Серпент дал Англичанину время, чтобы тот в должной мере проникся этой мыслью, а затем добавил:

— Заметь, я не стремился купить твою преданность, поскольку это чувство тебе незнакомо. С такими, как ты, разговор короткий: услуга за услугу. Ты мне помогаешь, и я делаю тебя богатым и властным. То, что ты получишь, превосходит самые смелые твои мечты.

Англичанин метался, не зная, что предпочесть: работать на Ле Серпента дальше, выдать ублюдка или бежать из Франции. Выбор осложнялся тем, что решать надо было быстро — ошибка означала неминуемую смерть.

Конечно, он умрет в любом случае: и если выдаст Ле Серпента, и если англичане узнают о его предательстве. Самым надежным казался путь, предложенный загадочным хозяином.

— Еще раз мне представляется случай убедиться в неоспоримости вашей логики, — ответил он хрипло.

— Вот и хорошо, — быстро сказал Ле Серпент, ослабляя хватку. — Мне нравятся те, кто схватывает на лету. А сейчас садись. У меня к тебе вопросы. Есть тут парочка-троечка агентов англичан, которые путаются под ногами, от них нужно избавиться. Расскажи мне все, что тебе известно об этих людях.

Два имени Англичанин ожидал услышать, но третье стало для него приятным откровением. Поразмыслив, он решил, что и сам мог бы догадаться, кто этот третий, если бы хорошенько подумал.

Англичанин даже хмыкнул довольно, не удержавшись, настолько отвечало его чаяниям желание хозяина вывести кое-кого из игры.

Прислуга была уже давно распущена, а Мегги все сидела за кухонным столом в компании единственной подружки — восковой свечи. Роберт собирался заскочить с очередными новостями, но так и не пришел и, судя по времени, уже не придет.

Он был так нужен ей именно сегодня. Роберт сразу бы развеял все сомнения. Должно же быть какое-то разумное объяснение всему, что наплел про него Рейф…

И если Роберт лгал, то она должна об этом узнать. Заснуть Мегги все равно не смогла бы, ее мучили бы кошмары — отголоски недавней схватки с Рейфом и мучительные сомнения относительно Роберта. Повинуясь внезапному порыву, она решила пойти к нему сама. Мегги знала, где он снимает квартиру. Если его не будет, она подождет, пока Роберт вернется. Не в первый раз одной отправляться в поход по ночному Парижу.

Поднявшись наверх, Мегги переоделась в мужской костюм. На ее счастье, сентябрьская ночь выдалась достаточно прохладной, так что темный бесформенный плащ оказался весьма кстати. Как всегда, отправляясь в город в одиночестве, Мегги взяла с собой нож. Хотелось бы, чтобы обошлось без эксцессов, но о безопасности, памятуя предупреждение Роберта, все же стоит позаботиться.

Роберт. Опять Роберт. Страшно хотелось верить в его порядочность.

Если Роберт окажется предателем, с кем же она останется?

— Сердцем я всегда принадлежала тебе, Рейф, — сказала Марго, взглянув на него сквозь туманную пелену. — О тебе одном думала я все эти годы, тебя одного ждала. Почему ты не пришел ко мне раньше?

Она целовала его, расстегивая рубашку… Одежды упали, и ее золотые волосы легко, словно крылья чудесной птицы, прикоснулись нежным шелком к его груди. Руки скользнули вниз, лаская, дразня, доводя до сумасшествия…

Рейф проснулся. Сердце бешено колотилось, он дрожал, на лбу выступила испарина… Сладостный сон продолжался недолго, ровно столько, чтобы измучить его до конца. После стычки с Мегги Рейф вернулся в отель, написал письмо Люсьену и пошел спать. Но даже во сне Мегги продолжала его преследовать.

Итак, она окончательно свела его с ума. Последовательный во всем, даже в своем безумстве, Рейф, переодевшись, направился к бульвару Капуцинов, туда, где нанятый им соглядатай из окон дома напротив следил за тем, чем занимается несговорчивая партнерша.

Наблюдение продолжалось несколько дней. Кроме Андерсона, приходившего к Мегги дважды, не было замечено ничего интересного, но, может быть, сегодня им повезет. Рейф не мог оставаться дома, поэтому решил отпустить своего человека и сам занять наблюдательный пост.