Насколько сейчас принято в среде молекулярных биологов, генетический аппарат подвержен изменчивости, главным образом в форме потери части «наследственного вещества». Иногда это упрощение сходит с рук; но если потеряно что-то важное, организм может быть нежизнеспособен. Большая часть летальных мутаций отсеивается еще в стадии зародыша, несостоявшаяся мать может даже ничего не заметить. Другие – на протяжении жизни. Но вот если у человека нет устойчивости к бубонной чуме, и он на протяжении жизни с ней не встретился – то он и передаст свой дефект дальше.

Прививки – это хорошо? Так вот Чарльз Дарвин сразу зачитал приговор: «прививки портят человеческую природу». А ведь старик жил еще до молекулярной теории наследственности!

Понимаете, уважаемый читатель: возможно, вы и я – непригодны для жизни в естественных условиях. Может быть, для нас корь смертельна, мы не умерли от нее только благодаря прививке. И мы передали наш дефект своим детям. А они передадут его по цепочке до тех времен, когда уже не будет прививок – и при первой же глобальной эпидемии кори цепочка наших потомков оборвется, свеча погаснет.

Вот о том и говорит Онищенко: отмени сейчас прививки и противоэпидемиологические службы – и 90 % человечества останутся беззащитными, станут готовыми жертвами первой же эпидемии. А при общем обеднении человечества, вызванном недостатком ресурсов, трудновато будет снаряжать из Европы экспедиции врачей в африканскую глубинку. Африка, поскольку она родина человечества, хранит в своих дебрях и многие приматские болячки. Поэтому смертельно опасные эпидемии появятся, скорее всего, сначала там. И действительно, многие геморрагические лихорадки имеют африканское происхождение. Хотя холера базируется где-то в Индии, чума – в степной зоне от Прикаспия до Северного Китая.

Но население европейской национальности более уязвимо, поскольку оно генетически единообразней, раньше начало прививаться и больше занималось выживаемостью детей. Ведь в деле создания здорового потомства большее значение имеет не случайная меткость, а густота огня. Чем родить двоих полуздоровых детей и выходить их до фертильного возраста, с точки зрения эволюции лучше родить десять, с тем чтобы выжили двое. Они будут явно более приспособлены для жизни!

Вот и посудите сами, кто больше заботится об улучшении человеческой породы, цыгане или швейцарцы.

Ну так вернемся к Африке. Онищенко – профессионал, и потому даже в популярных выступлениях выходит за рамки тривиального резонерства, и говорит не только о проблемах, но и о мерах борьбы.

Есть такая болезнь – оспа. Многие в детстве болели ветрянкой – оспа в легкой форме выглядит так же – на коже появляются прыщики, потом на их месте корочка, если ее сковырнешь – будет оспинка, рябинка.

В обычной форме оспа немного хуже. Если у вас была привита в детстве оспа, или был оспопривит кто-то из старшего поколения – посмотрите на оставшееся пятно на левом плече. Так вот у переболевшего настоящей оспой кожа на всем теле и на лице выглядит, как поверхность этого следа от прививки – как после тяжелого фурункулеза. Это, конечно, не очень хорошо для психического и телесного здоровья.

А еще она бывает в форме черной оспы – не то более тяжелый вариант вируса, не то не совсем стойкий к оспе организм. Тогда вся поверхность тела, все слизистые оболочки, внутри и снаружи, слитно покрываются нарывами. Человек быстро умирает. Если выживает – то зачастую с вытекшими глазами.

Раньше оспа была очень распространена, хотя были и меры борьбы – карантины, за заболевшими ухаживали переболевшие оспой. Лечить вирусные заболевания и сейчас не очень-то умеют, эффективны только вакцинация и карантинные мероприятия.

Несколько лет назад считалось, что вирус оспы исчез. Население, и африканское в том числе, было почти поголовно привито. Но… каждый год оспа опять возникала. Это не самозарождение – резервуаром оспы служат обезьяны (родственники мы с ними, что бы церковники старого закала ни говорили). Уничтожить всех обезьян? Так задачу никто не ставит. И, видимо, не поставит. Значит – с оспой придется жить.

Вот Онищенко, Главный санитарный врач России, и вел бескомпромиссную борьбу… догадались, за что? Правильно. Чтобы сохранить в России вирус оспы, не дать его уничтожить. А американцы требовали от нас именно этого!

Кто не понял – поясню. Мы – великая медицинская и биологическая держава. Наши ученые первыми в мире клонировали млекопитающих; наши ученые создали вакцину от лихорадки Эбола, растворяющей внутренности, в самый решающий момент, когда у эпидемиологов мира уже «отдалась гайка». Для того, чтобы такими вещами заниматься, надо иметь коллекции генетического материала – культурных и диких растений, полезных и болезнетворных микроорганизмов. Есть у нас и самые опасные виды микробов и вирусов – без них не создать соответствующих вакцин.