Шрифт:
Днем нынче было соверш. палящее солнце – настоящий провансальский день.
28.8.41. Четверг.
Был Andre Gide. Оч. приятное впечатл. Тонок, умен – и вдруг: Tolstoy – asiatique. В восторге от Пастернака (как от человека – "это он мне открыл глаза на настоящ. положение в России"), восхищ. Сологубом.
Вечером известие, что Персия сдалась.
Вчера: ранен Лаваль [ 218 ] (на записи волонтеров франц., идущих воевать с немцами на Россию). «…»
Лаваль Пьер (1883-1945) – премьер-министр Франции в 1931-1932 и 1935-1936 гг.; в 1933-1935 гг. министр иностранных дел, сторонник "умиротворения" фашистских агрессоров. В 1942-1944 гг. глава коллаборационистского правительства "Виши". Казнен как изменник.
Gide видел Горького, но в гробу.
В Париже выдается литр вина на человека на целую неделю.
30.8.41. Суб.
С утра солнце, потом небо замутилось, совсем прохладно. Ночью ломило темя и трепетало сердце – опять пил на ночь (самод. водку)!
Взят Ревель. «…»
Кончил вчера вторую книгу "Тихого Дона". Все-таки он хам, плебей. И опять я испытал возврат ненависти к большевизму.
5.IX. Пятн.
Купался за эти дни 3 раза. В среду был в Ницце, завтракал с Пушкиной. Выпил опять лишнее. Спьяну пригласил ее к нам в среду.
У Полонских получил письмо от Алданова.
Дни в общем хорошие, уже немного осенние, но жаркие.
Контрнаступление русских. У немцев дела неважные.
Кровь, но не сильная.
Вчера ездил с М. и Г. (в Cannes), после купанья угощал их в "Пикадилли".
Китайские рассказы Pearl Buck [ 219 ]. Прочел первый. Очень приятно, благородно. Ничего не делаю. Беспокойство, грусть.
В газетах холопство, брехня, жульничество. Япония в полном мизере – всяческом. Довоевались, с. в. м.!
Бак Перль (Сайденстрикер; 1892-1973) – американская писательница, провела детство и юность в Китае. Автор романов и рассказов, правдиво изображающих страдания народа в дореволюционном Китае, трагическое положение китайской женщины.
Нынче 76-ой день войны в России.
7.IX.41. Воскр.
Серо и прохладно. Безвыходная скука, одиночество. Нечего читать – стал опять перечитывать Тургенева: "Часы", "Сон", "Стук, стук", "Странная история". Все искусственно, "Часы" совершенно ненужная болтовня. «…»
Бесстыжая брехня газет и радио – все то же! Утешают свой народ. "В Пет. мрут с голоду, болезни…" – это из Гельсингфорса. Откуда там что-ниб. знают? «…»
14.IX.41. Воскр.
В ночь с 10 на 11, в час с половиной проснулся от стука в дверь – оч. испугался, думал, что с В. что-н. Оказалось – было два страшных удара, англ. бросили бомбы между Восса и Mandelieu на что-то, где будто бы что-то делали для немцев. Я не слыхал, а когда кинулся к окну, увидал нежную лунную ночь и висячий невысоко в воздухе над Восса малиновый овал – нечто жуткое, вроде явленной иконы – это освещали, чтобы видеть результаты бомбардировки. Говорят, разрушены и сожжены какие-то ангары. «…»
Опять перечитываю "Вешн«ие» воды". Так многое нехорошо, что даже тяжело.
Нынче прекрасное, солнечное, но прохл. утро.
На фронтах все то же – бесполезное дьявольское кровопролитие. Напирают на Птб. Взяли Чернигов.
16.IХ.41. Вторн.
Ждем к завтраку Левина, Адамовича и Andre Gide.
19.IX.41.
Во вторник все названные были. Я читал "Русю" и "Пашу". «…»
Во время обеда радио: взята Полтава. В 9 часов: – взят Киев.
Приходили ко мне М. и Г. – Галина ревет, пила у меня rose.
Взято то, взято другое… Но – a quoi bon? Что дальше? Россия будет завоевана? Это довольно трудно себе представить!
22.IX.41. Понедельник.
Русское радио: "мы эвакуировали Киев". Должно быть, правда, что только вчера, а не 19-го, как сообщали немцы.
Г. и М. продолжают еще раз переписывать мои осенние и зимние рассказы, а я вновь и вновь перечитывать их и кое-где править, кое-что вставлять, кое-что – самую малость – зачеркивать.
Потери немцев вероятно чудовищны. Что-то дальше? Уже у Азовского моря – страшный риск…
Послал (завтра утром отнесет на почту Бахрак) Олечке письмо: три маленьких открытки шведских и стихи:
Дорогая Олечка,Подари мне кроличкаИ пришли в наш домЗаказным письмом.Я его затемС косточками съем,Ушки пополамМарге с Галей дам,А для прочих всех -Лапки, хвост и мех.23.IX.41., 24.IX.41.