Присоединившись к Шайн Катрионе у костра, они поужинали, а затем лорд Магнуссон попросил девушку рассказать о себе. Было вполне естественно, что он заинтересовался ее жизнью, и она не колеблясь доверилась ему. Они расположились в некотором отдалении от воинов лорда Магнуссона и повозки, где спала Марго со своей горничной. Никто не мог подслушать их разговор, и Шайн Катриона позволила Фартингу рассказать ее историю.

Когда Фартинг приступил к повествованию, она воспользовалась моментом, чтобы рассмотреть лорда Магнуссона. Сходство между отцом и сыном поражало. Никто, взглянув на эту пару, не усомнился бы в том, кто дал жизнь Фартингу. Встреча с лордом Магнуссоном утвердила Шайн Катриону в мысли, что Фартинг не потеряет своей привлекательности с годами. Лорд Магнуссон обладал всем, что требовалось, чтобы привлечь внимание женщины.

– Однажды ночью, шесть лет тому назад, они просто вышли из леса, – рассказывал Фартинг. – Голодные, грязные, замерзшие, мечтающие о тепле и крошке еды. Когда я согрел и накормил их, Катриона рассказала, что заставило трех детей скитаться в лесу.

– А он признался мне, какой он плут, – вставила Шайн Катриона.

Никак не реагируя на эту реплику, Фартинг продолжил:

– Она рассказала мне, что ее отец и мать близнецов умерли. Как и ее бабушка. И все они погибли от руки ее матери, Арабел Броуди, и ее мужа, Малиса – двоюродного брата отца Катрионы, который заграбастал все, что тот оставил: землю, титул, деньги и жену. Эта проклятая парочка собиралась похоронить в сырой земле и Катриону с братьями.

– Неужели родная мать позволила бы такое?

Включившись в разговор, Шайн Катриона коротко объяснила, что ее мать не испытывала к ней ничего, кроме ненависти. Арабел Броуди завидовала молодости своей дочери, и с годами это чувство только усиливалось. Когда девочка догадалась, что Арабел собирается избавиться от нее и близнецов, она взяла детей и сбежала.

– С нашей смертью они с Малисом становились законными владельцами всего того, что присвоили, – закончила Шайн Катриона, пристально наблюдая за лордом Магнуссоном, доедавшим остатки ужина. К ее облегчению, он гневно нахмурился. Ее история казалась настолько невероятной, что могла вызвать сомнения у любого непредвзятого слушателя. Но, судя по выражению лица отца Фартинга, он ей поверил.

– И что же, никто не заинтересовался, куда вы пропали?

– Малис сказал всем, что мы заболели и умерли. Он даже устроил похороны. Я думаю, что три тела, завернутые в саван, которые они погребли в склепе, принадлежали подходящим по комплекции животным, но они с Арабел уже убили столько невинных людей, что… – Она пожала плечами.

– Подлый убийца, – негодующе произнес лорд Магнуссон.

– Вижу, вы встречались с моим отчимом, – заметила Шайн Катриона.

Он улыбнулся:

– Вижу, девочка, что ты не только красива, но и догадлива. Да, я встречался с Малисом Броуди. Это зверь в человеческом образе. Я сумел разглядеть всю его гниль за слащавыми улыбочками и лощеными манерами, хотя, боюсь, не все столь проницательны. А что касается его жены… – Он осекся, бросив на девушку осторожный взгляд.

– О, пожалуйста. Можете не стесняться в выражениях относительно моей матери. Я давно отреклась от нее.

– Вот как? Мне казалось, что это привилегия родителей – отрекаться от своих детей.

– А я вот отреклась. По правде сказать, милорд, может, я и вышла из ее тела, но она никогда не была для меня матерью. У нее вообще нет материнских чувств. Даже естественной нежности, которую любая женщина испытывает к своему ребенку. Она хладнокровно планировала убийство меня и моих сводных братьев. Убила моего отца, и я заставлю ее заплатить за это. Нет, она мне не мать, пусть даже по закону считается иначе. Я дочь своего отца, и только.

– Какие сильные чувства! – Лорд Магнуссон покачал головой. – И главное, их можно понять. Что может быть ужаснее матери, желающей смерти собственного ребенка?

– Она всегда ненавидела меня. С самого рождения я была полностью на попечении отца и бабушки. Пока они были живы, им удавалось защищать меня от злобных выпадов матери. Сам факт, что ей пришлось выносить и родить меня, она воспринимала как болезнь, как рану. Она считала, что я похитила ее красоту, словно я какая-то колдунья, высасывающая из нее соки. Это трудно объяснить.

– Почему же, все ясно. Она стареет, а ты молода и красива. Все ее претензии к тебе – полный абсурд. С годами она сама превратилась в злую ведьму. Ладно, скажи лучше, как ты рассчитываешь вернуть свое наследство?

– Я хочу найти человека, у которого будет достаточно денег и власти, чтобы выставить вооруженный отряд в мою поддержку.

– У моего сына теперь есть и то и другое, – заметил лорд Магнуссон и усмехнулся при виде изумления, отразившегося на лицах Шайн Катрионы и Фартинга.

– Клянусь всеми святыми, так оно и есть, – пробормотал Фартинг с ошеломленным видом.

– Ты поможешь мне? – спросила Шайн Катриона, не сомневаясь в ответе, но полагая, что она должна предоставить ему выбор.

– Конечно, если отец не против. – Фартинг взглянул на отца. – В конце концов, я всего лишь его наследник. И даст Бог, буду оставаться им еще много лет.

– Я не против, – улыбнулся лорд Магнуссон. – Дело хорошее. Думаю, найдется немало людей, которые были бы рады увидеть, как эта парочка отправится в ад. Но, боюсь, придется немного подождать. Я ведь выбрался в дорогу не ради удовольствия, а по делу.