Минут через десять-пятнадцать зазвонил телефон. Делла Стрит взяла трубку, потом обратилась к Мейсону, держа трубку в руке:

– Это мисс Сибли. Она просит передать вам, что выполнила все ваши указания и что все в порядке.

– Платок у нее? – спросил адвокат.

Делла кивнула, и Мейсон сразу же встрепенулся.

– Скажи ей, чтобы брала такси и немедленно ехала сюда, – велел он. – Пусть возьмет с собой платок и приплатит шоферу за скорость. Но предупреди ее, чтобы она не пользовалась тем такси с шашечками, а взяла другую машину.

– Что все это значит? – спросил Пол Дрейк.

Мейсон усмехнулся:

– Подожди еще минут десять, сам увидишь. Я почти готов открыть все секреты.

Дрейк устроился в большом кожаном кресле, закинул длинные ноги на подлокотник, вставил в рот сигарету и чиркнул спичкой о подошву ботинка.

– Если ты можешь ждать, то я и подавно, – сказал он. – Очевидно, вы, адвокаты, никогда не спите.

– Это даже неплохо, когда привыкнешь, – отозвался Мейсон и снова начал ходить туда-сюда. Пару раз он усмехнулся, но в основном хранил молчание.

После одной из усмешек Пол Дрейк осведомился:

– Может, сообщишь, что тебя так рассмешило, Перри?

– Я просто подумал, как удивится сержант Голкомб, – объяснил Мейсон.

– Из-за чего?

– Из-за информации, которую я ему предоставлю. – И адвокат возобновил ходьбу.

Дверная ручка затарахтела, после чего раздался негромкий стук.

– Посмотри, кто там, Делла, – сказал Мейсон.

Делла Стрит быстро открыла дверь и впустила в комнату Мей Сибли.

– Были какие-нибудь затруднения? – осведомился Перри Мейсон.

– Никаких, – ответила девушка. – Я просто сказала шоферу то, что вы велели. Он окинул меня взглядом с головы до ног и задал несколько вопросов, затем вынул из кармана платок и отдал мне. У него хватило сообразительности понюхать сначала платок, а потом мои духи и убедиться, что они совпадают.

– Умница, – похвалил адвокат. – Вы представились ему как Агнес Браунли?

– Да. И дала адрес – отель «Бридмонт», как вы мне сказали.

– Отлично, – кивнул Мейсон. – Вы получите сто пятьдесят долларов сейчас и еще полтораста немного позже. Надеюсь, вы понимаете, что не должны никому об этом рассказывать?

– Конечно.

Перри Мейсон отсчитал деньги.

– Хотите расписку? – спросила девушка.

– Нет.

– А когда я получу остальные полтораста?

– Когда работа будет закончена.

– Что еще я должна сделать?

– Возможно, ничего. А может быть, вам придется пойти в суд и дать показания.

– Показания? Насчет чего?

– Насчет того, что произошло.

– И рассказать всю правду?

– Разумеется.

– А когда вы это выясните?

– Вероятно, недели через две. Вам нужно поддерживать со мной контакт. Это все. Сейчас вам лучше уйти, так как я не хочу, чтобы вас видели рядом с офисом.

Девушка протянула руку:

– Спасибо за работу, мистер Мейсон.

– Вы не знаете, как я благодарен вам за то, что вы сделали, – отозвался он.

Поведение адвоката резко изменилось – он явно испытывал облегчение.

– Позвони в полицейское управление, – велел он Делле, когда закрылась дверь за Мей Сибли, – и позови сержанта Голкомба.

– Уже поздно, – напомнила она.

– Ничего, у него ночное дежурство.

Делла Стрит набрала номер.

– Сержант Голкомб у телефона, – сообщила она шефу.

Мейсон, улыбаясь, взял трубку.

– У меня имеется для вас кое-какая информация, сержант, – заговорил он. – Я могу вам сообщить ее только частично… Да, это профессиональная тайна… Надеюсь, я правильно понимаю права и обязанности адвоката. Он не должен обманывать доверие клиента, но не должен и препятствовать раскрытию преступления, утаивая доказательства. Адвокат может молчать о том, что клиент просит хранить в тайне, если это необходимо для подготовки дела, которое он ведет, или касается совета, данного им клиенту…

Мейсон сделал паузу и нахмурился, покуда трубка издавала негодующие звуки.

– Не сердитесь, сержант, – умиротворяюще произнес он. – Я не читаю доклад по юриспруденции, а просто хочу, чтобы вы лучше поняли то, что я намерен вам сообщить. Я узнал, что такси с шашечками под номером 86-С доставило женщину к дому Клинтона Фоули примерно в двадцать пять минут восьмого. Женщина пробыла там минут пятнадцать-двадцать. Она оставила в такси платок – теперь он, несомненно, является уликой и сейчас находится в моем распоряжении. Я не могу объяснить, как платок оказался у меня, но собираюсь отправить его в полицейское управление… О’кей, можете прислать за ним, если хотите. Меня не будет в офисе, но мой секретарь Делла Стрит передаст его вам… Да, шофер такси, безусловно, сумеет его опознать… Могу сообщить вам только то, что женщина, которая ехала в такси, забыла там платок, водитель нашел его и позже он оказался в моем распоряжении… Нет, черт возьми, я не могу рассказать вам, каким образом… Мне плевать, что вы думаете, – я знаю свои права. Платок – вещественное доказательство, и вы имеете на него право, но все сведения, полученные мною от клиента, – тайна исповеди, и вы не вытянете ее из меня никакими повестками.