Шрифт:
И ударил его коленом в пах.
«Бои без правил», — оправдал он себя, и тут же, видя округлившийся от боли рот противника, похожий на букву «О»… — «Бронежилет» начал свой «крюк» почти от пола, вкладывая в удар силу не только руки, но и корпуса.
Длинноногая женщина в черном платье с глубоким декольте, что стояла у самых канатов и кричала громче всех, периодически отхлебывая из бутылки пива, и размахивая в воздухе этой бутылкой, так, что соседям приходилось уворачиваться от брызг, вдруг замерла.
Клац!
Словно столкнулись два бильярдных шара, и рот бледно-зеленого превратился из «О» в «~».
Глаза его затуманились.
«Все, — подумал «Бронежилет», — достаточно одного прямого удара… А, может, проще чуть-чуть толкнуть.
В этот момент женщина в платье с таким декольте, что лучше бы ей просто вырядиться голой, неуклюже размахнулась, как размахиваются женщины, собираясь что-то бросить далеко, и швырнула на арену бутылку.
Спустя мгновение донышко бутылки вошло в соприкосновение с темечком «Мистера Бронежилета».
Он покачнулся, наклонился вбок, и медленно стал заваливаться вниз.
Тем временем глаза бледно-зеленого прояснились. Он увидел, что противник лежит на земле.
Теперь глаза его вспыхнули ярко, торжествующе и мстительно. Последнее, что увидел «Мистер Бронежилет», прежде чем провалиться в темноту, это как на его теле прыгает и как-то ухает при этом бледно-зеленый, а разбитое лицо того кажется безносым.
Даму в декольте попросили немедленно покинуть бои. Она была так пьяна, что, возмутившись, облевала охранника.
Поединок признан недействительным.
Вздох разочарования прокатился по залу, где проводились подпольные бои.
Бледно-зеленого оттащили. «Мистера Бронежилета» унесли.
Кровь засыпали песком.
— Здесь, — человек со сломанным носом остановил машину. — Как раз подходящее место, чтобы избавиться от тела.
Вместе с напарником они вылезли, открыли багажник и выволокли оттуда окровавленного человека.
— Здесь уже был случай, когда турист упал со склона, — пояснил свой выбор Сломанный Нос. — Турист переломал себе все, что можно. Разницы не будет никакой, — и он поглядел на человека, который лежал у них под ногами. Затем достал бумажник, который принадлежал покалеченному человеку.
Просмотрел, а потом обратно рассовал по кармашкам кредитные карточки, затем вложил увесистую пачку банкнот из собственного кармана:
— Никакого ограбления, у полиции и сомнений не должно возникнуть, что это несчастный случай. А вот с паспортом… Пусть кто-нибудь из твоих людей съездит с этим паспортом в Германию. В компьютер должны занести сведения, что этот человек выехал из страны.
— Может, столкнем его еще дальше по склону? Чтобы наверняка? — предложил помощник.
— Нет, — Сломанный Нос оказался настроен очень решительно.
— Парень хорошо дрался. Последний шанс мы должны ему оставить.
ДАСТ ИСТ ФАНТАСТИШ
С двух сторон голову пациента стягивала стальная скоба, к которой был привязан груз. Груз не давал поврежденным позвонкам давить друг на друга. Разбитое лицо представляло собой комическую маску, в которой непонятно, где нос, а где — уши.
Один глаз полностью заплыл, но в щелочке между распухших век на другой стороне блестел зрачок. Этот зрачок, казалось, жил самостоятельной жизнью, отдельной от закованного в гипс и скрепленного стальной проволокой тела.
Зрачок с интересом наблюдал за медсестрой, которая ставила телу клизму.
Это была уже вторая «кружка Эсмарха» и пациент сильно раздулся, но результата — никакого. Кишечник отказывался функционировать.
Медсестра была пожилая, еще двенадцатилетней девочкой она ухаживала в госпитале в Берлине, где ее отец работал хирургом, за ранеными солдатами, привезенными с Восточного фронта. После войны им удалось всей семьей перебраться в Швейцарию.
Теперь она скрывала свой возраст, иначе ей ни за что бы не получить эту работу.
А без госпиталя свою жизнь она не представляла. Тоталитарная закалка.
Другая медсестра, средиземноморской внешности, держала судно. Она была родом из итальянского кантона.
— Надо позвать герра Розенфельда, — предложила итальянка.
Розенфельд был молодым врачом, неженатым, и потому весьма интересным в ее глазах. А пациент ей был совсем неинтересен. Может, «при жизни» он и был крупным мужчиной, но сейчас похож на сломанную и выброшенную на помойку куклу.
— Попробуем старый способ, — поджала губы пожилая медсестра.