Шрифт:
– Ты ждешь кого-то? – вскидывается он из кресла. Этот звонок в дверь был такой внезапный, что глупый вопрос вылетел сам собой. Кого может ждать очкастая девочка, читающая по ночам Мопассана и Байрона?
– Саша… – Танька мечется из угла в угол, прижимая к груди руки, и взгляд ее беспомощен, как у котенка, оказавшегося в ведре. – Саша, это за тобой?!
Выключив в комнате свет, Санька бросился к окну и чуть отодвинул в сторону штору. С тыльной стороны дома, если не считать двоих пацанов, курящих у хоккейной коробки, не было никого.
В дверь уже не звонили. Дверь ломали. И хруст, слышимый в комнате, свидетельствовал о том, что держаться ей на петлях не более минуты.
– Никому не говори обо мне, – в лихорадке яростно шептал Сашка, раздвигая шторы и открывая балконную дверь. – Впрочем, зачем это нужно… Говори, что хочешь!
– Саша, быть может, это милиция и все обойдется?!
– Конечно, обойдется! – В квартиру ворвался пахнущий дымом морозный воздух, ковыль в вазе взметнулся и развернулся к коридору, занавеска надулась, как ветрило. – Годами пятнадцатью с конфискацией…
Она решительно подбежала к нему и вцепилась в рукав. Похожая на сошедшую с ума маленькую тигрицу, она тащила его от балкона, уже ни о чем не умоляя.
– Третий этаж – пустяк! – кричал Сашка. – Да отпусти же ты меня, черт возьми!
Дверь в последний раз хрястнула, и он, уже стоя между небом и землей, услышал, как она загремела по скрипучему полу Танькиной прихожей.
Уже там, внизу, он вдруг подумал о том, что оставляет девушку, которая сама же позвонила и пожелала его видеть, в руках тех, кто хотел его смерти. Что будет с нею? Но он подумал об этом тогда, когда, выбравшись из сугроба, в котором утонул почти по грудь, побежал по улице…
Глава восьмая
Площадка выглядела весьма странно. Слева – дверь, и на ней номер – «7». Справа – тоже дверь, и на ней цифра «9». А вот меж них, где по логике вещей должна была находиться дверь и на ней цифра «8», ничего не было, кроме пустого проема. Так вход в квартиру обычно выглядит, когда хозяева приступили к демонтажу старой и установке новой двери. Но хозяева, чтобы не повредить косяк, никогда не станут удалять дверь так, как сделали хозяева этой квартиры, – створка, запылившаяся от припорошившей ее известки, лежала в коридоре на полу с вывернутыми замками. А по самой квартире гулял сквозняк.
Кряжин выдернул из кобуры пистолет, но раньше его успел Сидельников. Чуть оттеснив советника плечом, он, держа «макаров» на вытянутых перед собой руках, шагнул в помещение и быстро осмотрел все закутки. Действовал по привычке быстро, автоматически, так что руки его, утяжеленные килограммом железа, поворачивались быстрее, чем за ними поспевал взгляд.
Кухня… санузел… ниша… и наконец комната.
На диване, поджав под себя ноги и с головой завернувшись в покрывало, сидела хрупкая женщина. Глаза ее были безумны, в них застыл ужас, и появление Кряжина и Сидельникова не произвело на нее никакого впечатления.
Она посмотрела на них, потом на балконную дверь и снова уставилась в стену.
– Принеси воды из кухни, – сказал советник. Он вышел на балкон, посмотрел вниз, по сторонам, вернулся и плотно притворил створки, одна из которых была разбита и кусок стекла вертикально торчал, как турецкий ятаган, взывающий к последней схватке. Тепло, конечно, не стало, зато исчез сквозняк. – Вы работаете библиотекарем в библиотеке имени Пушкина?
Он подошел, забрал стакан у появившегося муровца и протянул женщине.
На то, чтобы привести ее в чувство, понадобилось пять минут и два стакана воды. Она не столько пила, сколько выливала. За это время в квартиру успел войти Желябин, и теперь он ходил по комнатам и все больше молчал. Видимо, наговорился на улице.
Познакомились.
– Кто сейчас здесь был?
Она дернула плечами, словно до нее дотронулись электрическим проводом, и едва слышно прошептала:
– Я их не знаю.
– То есть в аудиторию читального зала вашей библиотеки они не входят, да? Но, быть может, вы все-таки скажете, что им от вас было нужно… – Состояние, в каком находилась женщина, Кряжин лицезрел не раз. Давить нельзя. Нужно искать катализатор для ускорения процесса соображения у потерпевшего, как гарантии возвращения в этот мир. – Они выбили дверь и наверняка вам что-то сказали, когда вошли, верно?
Она молчала. Смотрела в стену и трясла в руке стакан.
– Они сказали – «Вы не выручите нас солью»?
Танька посмотрела на Кряжина взглядом, полным недоумения.
– Или это почтальон принес вам заказное письмо?
– Нет, это не почтальон! – Советник нащупал нерв, заставивший ее повернуть голову.
Теперь нужно выяснять – а кто, если не почтальон? Быть может, это злые люди? Кряжин, например, знает очень многих плохих людей, которые ходят по домам и выбивают двери. Быть может, это те самые?