Тарин согласился, и они с Конаном отправились к разверстым, как пасть дракона, воротам усыпальницы, мимо черного озерца (варвар на всякий случай подальше обошел жутковатое место), и остановились перед входом. Внезапно Конан почувствовал, что у этих ворот есть стражи получше, чем человеческие глаза, и что стражам этим надо бы подать какой-то знак для входа. Рука киммерийца, почти помимо его воли, начала чертить в воздухе некий сложный символ, но тут Тарин, шедший впереди Конана, словно пересек какую-то невидимую нить, натянутую у входа, и та беззвучно лопнула. Киммериец не знал, откуда пришло к нему это новое неожиданное знание, но мог бы поклясться, что теперь внутри знали о появлении нежданных пришельцев, знали кто они, сколько их и, возможно, даже зачем они пришли...

Но откуда же взялось это понимание? Как оно пришло к киммерийцу? Внезапно он понял. Кольцо! Кольцо Андара!.. Он уже и думать забыл об этой безделушке, — а оно вон как проявило себя, в самый неожиданный миг!..

За воротами окончательно стемнело. Они с Тарином, держа мечи наголо, прошли уже шагов тридцать вглубь здания, как вдруг тяжеленные створки бесшумно захлопнулись у них за спиной, отрезав людей от внешнего мира.

— Дела-а... — без выражения протянул гвардеец. — Ну, и как будем отсюда выбираться? Эту громаду ведь и тараном не возьмешь...

— Посмотрим, — сквозь зубы ответил киммериец, настороженно вглядывавшийся во тьму, непроницаемую даже для его глаз. — До выхода наружу надо еще дожить... — выдал мрачное пророчество варвар.

Им дали пройти еще с десяток шагов, а потом обещанные Конаном неприятности начались. Путь им преградили три фигуры в черных балахонах, словно материализовавшиеся из темноты. Один из стигийцев молча поднял руку.

Не дожидаясь, что тот будет делать дальше, Конан потянулся за метательным ножом, вскрикнув, чтобы предупредить Тарина, но кольцо Андара оказалось быстрее — сорвавшаяся с него молния ударила в жреца Сета, и белое пламя охватило его, на миг озарив тонкое скуластое лицо, исказившееся в нечеловеческой муке. Через миг огонь перекинулся на его собратьев, так и не успевших ничего предпринять. Когда костер догорел, варвар с офицером двинулись дальше, молча перешагнув через небольшие кучки пепла.

Когда они шли по темному коридору, Конан чувствовал, как в темноте за колоннами зашевелились тени пирамиды. Призраки, духи, демоны, разбуженные недавним магическим поединком, находились совсем рядом, и, похоже, только кольцо Андара, которое сияло сейчас маленькой звездочкой, освещая путь, служило защитой двоим друзьям.

И еще этот запах — мускусный, какой бывает от змей... Он то усиливался, то ослабевал, но ни разу не пропал совсем, сопровождая напарников в их пути по темному коридору. Варвару даже не хотелось думать о том, какие гады могут таиться здесь во тьме. И все же больше никто не пытался их остановить...

Внезапно впереди показался свет, но не дневной и не такой, как бывает от огня или от факелов, а какой-то другой, странный...

Подойдя ближе, киммериец увидел — это горел алмаз, горел каким-то своим внутренним огнем. Он находился на постаменте у стены, а рядом на черном каменном троне, озаренный призрачным светом алмаза, восседал Тот-Амон.

— Что ж, варвар, я гляжу, ты оказался настолько глуп, что явился даже сюда?! Да еще и приятеля с собой прихватил... и колечко Андара... С трупа снял, да? — прокаркал Тот-Амон — Не убил я тебя, выходит?! Ну ничего, это еще не поздно исправить!

Он поднялся. Киммериец, вместо ответа, метнул в него кинжал, Тарин последовал его примеру, но колдун лишь посмотрел на летящие в него ножи, и те сначала замерли в полете, а потом и вовсе упали...

— Ну, уж этим-то меня не проймешь, — спокойно сказал стигиец и стал неторопливо спускаться с тронного возвышения.

Киммериец отлично помнил, какие штуки Тот-Амон мог выделывать голыми руками, помнил и рассказал Тарину в подробностях. И кое-что они с Тарином специально для такого случая придумали — например, взять колдуна в кольцо. Что они и попытались сделать... А маг, словно и не обращая внимания на людей, продолжал спокойно идти вперед, пока не остановился точно между варваром и гвардейцем.

Тарин решил еще раз попытать счастья, пока колдун на него не смотрит — метательный нож, сорвавшийся с его руки, устремился в Тот-Амо-на. Казалось, еще миг — и нож с хрустом войдет в незащищенную шею стигийца, а сам колдун повалится на пол... Но Тот-Амон не глядя выставил руку за спину, и метательный нож, словно натолкнувшись на невидимую преграду, упал так же, как и два других.

— Я же говорил, этим меня не проймешь.

Неожиданно в руке колдуна словно из ниоткуда появился меч. Похоже, стигиец решил поразвлечься и расправиться с людьми без помощи магии.

Клинок блеснул перед самым лицом киммерийца, тот едва успел отбить атаку. Тот-Амон оказался страшным противником и, может быть, даже лучшим фехтовальщиком из всех, кого знал Конан. Даже странно было, где это колдун, казалось бы, всю жизнь просидевший во тьме пирамид, читая древние магические фолианты и манускрипты, научился так владеть оружием. Но тем не менее," это было так. Чернокнижник умудрялся с легкостью сдерживать все атаки двух воинов. Меч колдуна порхал, как стремительная змея, окружая его серебристым облаком и заставляя Конана с Тарином, по большей части, защищаться. Впрочем, и магу пока тоже было не под силу прорвать их оборону.