— Передав сигнал, Найл вскочил на ноги и, не теряя больше ни секунды, бросился к комоду, в котором, как он знал, хранились простыни, рванул верхний ящик на себя, выхватил две сверху, разорвал на куски и принялся перевязывать ногу Мину, памятуя наставления Симеона о том, как нужно останавливать кровь. Пока следовало сделать то, что может он сам. Только бы не слишком поздно! Только бы не слишком поздно!

Конечно, в этих городах медицина развита несравненно лучше, чем в тех землях, откуда пришел Найл, и Посланник Богини возлагал на нее большие надежды. Но умеют ли они делать переливание крови? Ведь тут, пожалуй, одной энергии будет недостаточно. А за спасение девушки Найл сделает все, что потребуют местные пауки. Он спустится в эти чертовы туннели, он найдет логово чернокожих — хотя бы для того, чтобы спросить, зачем те мучили ни в чем неповинную Мину.

Посланник Богини ругал себя за то, что не помчался во второй город раньше и потерял столько времени во дворце Правителя, а потом в диспетчерском центре.

Он передал бы сигнал домой и позднее.

Ждали ведь столько дней — подождали бы еще пару часов, а эти пара часов могли сыграть решающую роль в жизни несчастной Мины.

Ему следовало входить в город вместе с пауками, атаковавшими его, или, по крайней мере, сразу же за ними… А он… Потерять столько времени1

Перевязывая окровавленную культю Мины, Найл поливал ее слезами. Он давно не плакал. Но теперь не мог сдержать потока, лившегося у него из глаз… Он винил себя, проклинал и ругал.

Наконец перевязав ногу разорванной простыней, Найл опустился на ложе рядом с девушкой и снова взял ее руку в свою.

К сожалению Посланника Богини, Симеон не обладал способностью вступать в ментальный контакт, так что с ним он связаться не мог.

Может, еще раз попробовать с диспетчерским центром, чтобы поторопить их: они же обещали прислать пауков-лекарей?

Правда, сил у Посланника Богини осталось не так много и сейчас энергию ему никто не отдаст, не то что во время путешествия по долине, когда Найл вступил в контакт с сидящим в башне диспетчером.

Тогда по бокам сидели два молодых паука, подпитывавшие его своими жизненными силами. Теперь же помощи ждать неоткуда. Но ничего.

Найл использует всю свою энергию, хотя ее сейчас у него и маловато: после бессонной ночи, полета на стрекозе, которой он управлял при помощи ментальных сил, и других приключений последних дней… Да ведь и предыдущей ночью он не отдохнул как следует, предаваясь любовным утехам с Карлой, и весь день осматривал город, потом спускался в подземелье…

Но все равно стоит попробовать еще раз. Пусть поторопят своих медиков.

Найл сел на пол, скрестив ноги, и уже собирался вступить в очередной контакт с диспетчерским центром, когда услышал тихий голос:

— Посланник Богини? Посланник… Это ты?

Найл тут же вскочил с пола и бросился к ложу, на котором находилась Мина.

Встав перед ней на колени, он склонился к лицу девушки. Она открыла глаза, но взор на этот раз у нее был другой: глаза как бы заволакивало пеленой. В них не горел огонь жизни…

— Я знала, что ты придешь, — прошептала Мина. Найл видел, что каждое слово дается ей с огромным трудом.

— Тебе нельзя напрягаться, — мягко сказал он. — Помощь уже на подходе. Сейчас тебя перевезут в госпиталь. Все будет хорошо, Мина. Все будет хорошо. Ты выздоровеешь. Помнишь, я обещал тебе, что ты поправишься? И ты пошла на поправку. И на этот раз тебя вылечат. Ты же убедилась, какие возможности есть у местных пауков.

— Нет, Посланник Богини, — выдохнула девушка. — Слишком поздно. Уже слишком поздно… Она была права…

— Кто — она? — не понял Найл. — Кто был прав? В чем?

— Она сказала, что ты успеешь. Что ты придешь. И я умру у тебя на руках. И тебе будет больно, очень больно. Она хотела этого — и выпустила из меня кровь. Ровно столько, сколько требовалось, чтобы я прожила до этой минуты… Она точно знала, сколько нужно… Я хотела умереть… Чтобы ты не страдал, но потом решила, что должна постараться прожить эти минуты, чтобы сказать тебе… Конечно, не то, что хотела она… Я хочу, чтобы ты не корил себя. Ты принес мне только радость. С тобой я пережила лучшие минуты своей жизни. Я узнала, что такое любовь. Мне не страшно умирать. Я умираю счастливой.

— Ты не умрешь, Мина! — закричал Найл.

— Ты не умрешь!

Посланник Богини стал осыпать ее лицо и руки жаркими поцелуями, пытаясь отдать ей свою силу, влить в девушку свою энергию, но Мина угасала на глазах.

— Прошу тебя, дай мне сказать то, что я должна сказать, Посланник Богини, — попросила она.

Найл снова взял ее руку в свою и прижал к груди. В его глазах опять стояли слезы и он ничего не мог с собой поделать.

— Я… не смогла бы жить с одной ногой, Посланник Богини, — продолжала Мина. — Я бы не чувствовала себя женщиной…

— Ты дорога мне любая! — воскликнул Найл.

— Нет, Посланник Богини, ты остался бы со мной из жалости и из благородства, а я хотела, чтобы ты был со мной, потому что любишь меня… Для меня лучше не жить вообще, чем жить калекой… Не говори ничего! Ты сделал все, что мог, и я благодарна тебе за все. За те минуты счастья, что ты мне подарил… Не плачь, Посланник Богини! Будь счастлив!

— Мина, я…

— Подожди! У меня осталось мало времени. Силы кончаются. А я должна тебе сказать…

Найл смотрел прямо в глаза девушке и видел, как жизнь в них затухает, но Мина продолжала говорить — правда, все тише и тише.