Он суетился вокруг меня, в длинной ночной сорочке похожий на большое белое облако, прикладывал ко лбу мокрое полотенце и заставлял пить теплый чай с медом. Сама я лежала в спальне, а Лей восседала на причудливо изогнутом бронзовом завитке одного из канделябров.

— Я не думала что все так получится! — слезы потекли по лицу и я уткнулась носом в подушку, — откуда мне было знать?

— Эта твоя леди Вьенн просто сволочь, — холодно заключил Этьен.

— Сволочь! — согласилась Лей. И тут же поинтересовалась, — Агнесса, а как называются мужчины, одевающиеся в женские сорочки?

Я осторожно глянула на Этьена — но, похоже, тот был настолько занят собственными мыслями, что не обратил внимания на последний вопрос цветочной феи.

— Потом объясню, — всхлипнула я, — все потом…

— Надо на рассвете туда пойти, — задумчиво проговорил он, — и посмотреть, кто остался жив.

— А если тварь?

Этьен угрюмо посмотрел на меня.

— Тогда мы хотя бы узнаем, кто тебя спас. Не думаю, что это чудовище озаботится за собой прибрать.

Я совсем раскисла и принялась вытирать слезы полотенцем, а они все текли и текли по щекам, совершенно не желая останавливаться.

— Надо, чтобы ты сказала об этом королю, — продолжал Этьен.

— А если все это — с его ведома? Что тогда? Меня точно убьют! К тому же, как я объясню его величеству эти ночные прогулки, а?

— Ну, тогда я не знаю, что делать, — он покачал головой, — леди Вьенн можно сказать. По крайней мере, тогда она будет знать, от чьих зубов погибли послы.

— Да-а, — прохныкала я, — этой злобной тетке я скажу. Пусть знает, что я едва не погибла!

— Ой, Агнесса, ты думаешь, что ей не все равно? Да если бы тебя растащили по косточкам, она бы и пальцем не шевельнула, чтобы спасти твою шкуру!

Этьен почесал подбородок и добавил:

— Вот Эвелине и Альберту точно следует сказать. Они же должны тебя охранять? Вот и пусть охраняют!

— Пускай-пускай, — согласилась Лей, — Агнессочка, не подашь ли яблочко?

Вместо этого я разразилась рыданиями. Этьен отрезал ломтик персика и подал его Лей.

— Это же не яблоко! — раздался возмущенный писк.

— Да какая разница?

Воцарилась тишина, прерываемая лишь моими всхлипываниями.

— А что со шкафом? — спросила я Этьена, — больше никто?..

— Да откуда мне знать? Я на веранде спал, пока вы меня не разбудили!

— Ход кто-то изнутри закрыл, — снова пожаловалась я, — мы с тобой в прошлый раз что-то недоглядели…

Светало. Парк за окном уже не выглядел таким недружелюбным, как ночью; тьму разбавили молоком, и близился восход. Этьен принялся спешно натягивать платье Агаты.

— Надо идти. Лей, ты проводишь меня?

Фея, которая так и задремала на канделябре, спросонья чуть не свалилась — от позорного падения на стол ее спасли только крылья. Взвившись под потолок и ругаясь так, что Этьен начал краснеть, Лей сделала пару разминочных кругов и опустилась на стол.

— Тебя? Фи! Еще я не провожала таких…

— А ты сама не можешь слетать посмотреть? — встряла я, — осторожненько! Уж тебя-то тварь жрать не захочет, а вот мою служанку…

Лей хмыкнула и повисла перед моим носом, мелко-мелко взмахивая прозрачными крылышками. В утренних сумерках ее голова сверкала золотистой пыльцой.

— Может, и могу, — пискнула она, — а что мне за это будет?

Я не медля ткнула пальцем в корзину с фруктами.

— Этого хватит?

— Ну-у, — протянула Лей, — разве что только если здесь кушать буду. А то ведь — с соседками делиться придется!

— Ну разумеется, ты будешь обедать здесь, с нами, — заверила я ее, после чего Лей метнулась к приоткрытому окну и исчезла.

— А я не знал, что цветочные феи еще и жадные, — прокомментировал Этьен.

…Вернулась Лей скоро. Упала на бронзовый лепесток канделябра и разразилась невероятно писклявыми воплями и стенаниями.

— О-о-о-о! Какой ужас!!! Великие Розы, какой ужассс!..

— Что там?!! — я вскочила с кровати и кинулась к Лей, — ну не тяни, говори скорее!

— Ы-ы-ы-ы! — цветочная фея, похоже, была не на шутку расстроена, — там… там…

— Что?!! — рявкнул Этьен.

— Мужчина-а-а-а-а! — трагическим голосом взвыло несносное создание, — мертвый, как трухлявый пень! Красии-и-и-вый!

— А тварь, тварь где? — Этьен воинственно сжимал и разжимал кулаки.

— Ее я не видела, — всхлипнула фея, но он, он… Ы-ы-ы-ы!

Это уже было чересчур. И я бросилась к двери, чувствуя, что должна, просто обязана увидеть…

— Куда? — но пальцы Этьена цапнули воздух, а я уже мчалась туда, где, по моему разумению, остался тот, кто не побоялся схватиться с жутким монстром и за это поплатился собственной жизнью.