– Отправляйтесь домой и возьмите с собой остатки пирога, – сказала Евгения, не понимая, что причиняет старой женщине дополнительную боль. – Вы просто сильно устали. Если вы захотите взять отпуск, я препятствовать не буду. Вы заслужили отдых.

Женщина подняла на нее встревоженные глаза. Похоже, она решилась было что-то сказать своей хозяйке, а может, только предупредить ее, но, наткнувшись на усталый взгляд Евгении, как на преграду, старая нянька передумала. Сняв передник, она покинула кухню, и через несколько мгновений звук ее шаркающих шагов растворился под сводами большого дома…

Следователь терпеливо дожидался, пока Дубровская, ознакомившись с постановлением о назначении автотехнической экспертизы, поставит в протоколе свою подпись. Но драгоценные минуты уплывали вдаль, а адвокат хмурилась, словно не могла решить для себя некую важную задачу. При этом время от времени она писала что-то на листах бумаги, затем, разозлившись, перечеркивала свои записи крест-накрест и, уставившись туманным взглядом в потолок, мысленно формулировала что-то новое. Подобное зрелище начинало надоедать сыщику. По его мнению, напрягать извилины адвокату не было никакой необходимости. Все сложные моменты были решены им самим. Дубровской требовалось лишь поставить свою закорючку в нужном месте протокола.

– Вы ничего не перепутали? – спросил он наконец. – На вопросы в постановлении будет отвечать эксперт, а вовсе не вы сами.

Защитник его юмора не оценила. Возможно, она работала не первый год и любую шутку, касающуюся ее деятельности, воспринимала как серьезную царапину на своем адвокатском имидже.

– Конечно, у меня нет специальных познаний, которыми обладает эксперт, – сказала она после паузы, – но для меня очевидно, что вопросник, над которым вы ему предлагаете поработать, неполный, составленный без учета конкретной ситуации. Должно быть, вы списали его из настольной книги следователя.

Сыщика покоробила такая прямота. Он без особого почтения относился к критике, даже если та была справедливой.

– Чем вас не устраивает мой вопросник? – спросил он, приподняв бровь. – Не слишком оригинально? Но мы с вами расследуем не ограбление века и не убийство особо важной персоны. Обычный наезд на пешехода – типовой случай и типовые вопросы. «Какими требованиями ПДД должен был руководствоваться участник ДТП в данной ситуации?» Важный вопрос? Безусловно… Пойдем дальше. «Соответствовали ли действия водителя требованиям правил? Имел ли водитель техническую возможность выполнить эти требования?» Тоже неинтересно? Но между тем вторая часть вопроса вас, как защитника, должна беспокоить особенно. Можно, конечно, слова переставить местами или изложить вопрос в стихотворной форме, но смысл его от этого вряд ли изменится. Или же вы черпаете вдохновение из настольной книги адвоката?

Дубровская улыбнулась краешками губ, заметив, что ей удалось-таки уязвить матерого сыщика. Он был очень чувствителен к критике, и напрасно, потому что «Настольная книга следователя», с заложенным внутрь вместо закладки карандашом, лежала прямо под синей настольной лампой. Елизавета могла поручиться, что справочник откроется именно на странице, посвященной ДТП с участием пешехода. Ничего предосудительного в том, что следователь воспользовался этой шпаргалкой, не было. Дубровская и сама часто заглядывала в подобную литературу. Ее удручал сейчас стандартный подход к делу, которое она сама считала уникальным.

– Почему вы считаете, что я не учитываю конкретную ситуацию? – продолжал возмущаться следователь. – Читайте дальше. «Состоятельна ли, с технической точки зрения, версия водителя?» Я предлагаю эксперту решить, правдива ли история Швец… с этими ее сказками про зайцев. Думаю, вам самой будет любопытно взглянуть на ситуацию глазами специалиста. Или все дело в том, что вы этого как раз и боитесь?

– Да мне бояться, в общем-то, нечего, – пожала плечами Дубровская. – В любом случае нашу версию разберут на запчасти. Суд без этого не сможет принять решения. Нас критика не страшит.

– Тогда упрек в чем? Я вас не понимаю.

– Просто вопросов должно быть больше.

– Например?

– Пример мы возьмем из протокола осмотра транспортного средства. – Адвокат зашелестела страницами из своей папки. – Где же он, наконец? А вот… Глядите. «В центральной части бампера имеется вдавленное повреждение с наслоением краски серого цвета…» Любопытно, правда? Что это? Откуда взялась краска серого цвета на бампере?

– А шут ее знает, откуда?! – удивился следователь. – И почему вас это вообще интересует? Наша потерпевшая определенно не была выкрашена в серый цвет.

– Вот то-то и оно! – обрадовалась Дубровская. – Краска серого цвета была перенесена на бампер с какого-то твердого предмета. Судя по размерам и форме… – Она еще раз присмотрелась к своим записям. – Этот предмет напоминает собой палку, шест… словом, что-то металлическое. По-вашему, что это могло быть? Что встретилось на пути Швец?

– Замечательный вопрос! – произнес следователь, не сумев скрыть свой сарказм. – Просто очень важный вопрос! Что встретилось на пути Швец?! Вас это интересует? Очень?! Так ли уж важно знать, что это было? Столбик на парковке? Детские качели? Скамейка? Или что-то еще тому подобное, во что наши нервные дамочки втыкают свои автомобили? – Он посмотрел на адвоката снисходительно, поскольку в данный момент он ставил ее в одну линейку с представительницами слабого пола, только засоряющими дорожное движение. – Дорогая моя защитница! Мы расследуем ДТП с участием пешехода. То есть человека, понимаете? И мне глубоко напле… все равно, какой там столб сбила ваша клиентка. Меня гораздо больше интересует кровь на бампере, чем всякая там краска серого, белого и прочих цветов.