— Ну и красотка! — воскликнул он с грубым восхищением.

Франсина услышала эти слова, и способность говорить вернулась к ней.

— Пьер!

— Ну что?

— Он убьет ее?

— Немного погодя, — ответил Крадись-по-Земле.

— Но она не поддастся, а если она умрет, умру и я.

— Вон как! Ты очень уж ее любишь... пусть умирает, — сказал Крадись-по-Земле.

— Пьер, если мы станем богаты и счастливы, то ведь всем будем обязаны ей. Да и не в этом дело! Разве ты не обещал спасти ее от всякой беды?

— Попробую! Ты оставайся здесь и смотри не шелохнись.

Франсина тотчас выпустила руку Крадись-по-Земле и в ужаснейшей тревоге осталась ждать во дворе. Крадись-по-Земле присоединился к приятелю в ту минуту, когда тот, войдя в сарай, заставил свою жертву сесть в карету. Хватай-Каравай попросил товарища помочь ему выкатить карету во двор.

— Что ты хочешь со всем этим делать? — спросил у него Крадись-по-Земле.

— Как что? Главная молодка отдала мне эту девку, и все ее добро теперь мое.

— Правильно, за карету ты выручишь деньги, а девка на что тебе? Она вцепится тебе в глаза, как кошка.

Хватай-Каравай громко захохотал и ответил:

— Не беда! Я отвезу ее к себе домой и привяжу покрепче.

— Ну, ладно, запряжем лошадей, — сказал Крадись-по-Земле.

Через минуту Крадись-по-Земле, предоставив товарищу стеречь добычу, выкатил карету во двор, и Хватай-Каравай сел в нее рядом с мадмуазель де Верней, не замечая, что она приготовилась выпрыгнуть и броситься в пруд.

— Эй, Хватай-Каравай! — крикнул Крадись-по-Земле.

— Что?

— Я покупаю твою добычу.

— Шутишь? — спросил шуан и ухватил свою пленницу за платье, как мясник хватает теленка, вздумавшего спастись от него бегством.

— Дай-ка на нее поглядеть, я скажу тебе свою цену.

Несчастная девушка вынуждена была выйти из экипажа и стать меж двух шуанов; каждый держал ее за руку и смотрел на нее таким взглядом, каким, вероятно, два библейских старца смотрели на купающуюся Сусанну.

— Слушай, — вздохнув, сказал Крадись-по-Земле, — хочешь получить тридцать ливров надежной ренты?

— А не врешь?

— По рукам, — сказал Крадись-по-Земле, подставляя ладонь.

— По рукам! Еще бы! На эти деньги можно раздобыть бретонок, да еще каких пригожих! Погоди, а карета! Кому же карета достанется? — спохватился вдруг Хватай-Каравай.

— Мне! — крикнул Крадись-по-Земле грозным тоном, свидетельствовавшим о своего рода превосходстве, которое свирепый характер давал ему над всеми его товарищами.

— А если в карете золото?

— Ты ударил по рукам?

— Ударил!

— Ну, значит, ступай за кучером, он лежит связанный в конюшне.

— А если золото в каре...

— Есть там золото? — грубо спросил Крадись-по-Земле у Мари, встряхнув ее за плечо.

— У меня есть около ста экю, — ответила мадмуазель де Верней.

При этих словах шуаны переглянулись.

— Э, друг! Не стоит ссориться из-за какой-то синей, — шепнул Хватай-Каравай на ухо Крадись-по-Земле. — Камень ей на шею — да в воду! А сотню экю разделим.

— Я дам тебе сто экю из своей доли выкупа д'Оржемона, — воскликнул Крадись-по-Земле, сдерживая стон, вызванный такой жертвой.

Хрипло вскрикнув от удовольствия, Хватай-Каравай отправился за кучером, и его счастье принесло несчастье капитану, которого он встретил на пути. Услышав выстрел, Крадись-по-Земле кинулся к тому месту, где Франсина стояла на коленях возле бедняги капитана и, сложив руки, молилась, все еще не в силах прийти в себя от тяжелого зрелища убийства.

— Беги к своей хозяйке, — резко сказал ей шуан. — Она спасена.

Он сам бросился за кучером, вернулся с быстротой молнии и, пробегая мимо трупа Мерля, заметил перчатку Молодца, которую все еще сжимала мертвая рука.

— Ого! — воскликнул шуан. — Хватай-Каравай неудачно выстрелил. Пожалуй, не придется ему попользоваться своей рентой.

Он вырвал у мертвеца перчатку и сказал мадмуазель де Верней, уже сидевшей в карете рядом с Франсиной:

— Возьмите-ка эту перчатку. Ежели в дороге на вас нападут, крикните: «Молодец!» — и покажите ее как пропуск. Тогда никакой беды с вами не случится.