– Люди вечно суетятся из-за пустяков, – буркнула она.

Томми откашлялся.

– Конечно, я сейчас очень занят… – с сомнением начал он.

– Все ясно. – Девушка кивнула и поднялась. В ее взгляде мелькнуло удовлетворение, не оставшееся не замеченным Таппенс.

– Тем не менее, – продолжал Томми, – я, пожалуй, смогу приехать в Уимблдон. Пожалуйста, дайте мне адрес.

– Эджуорт-роуд, «Лавры».

– Запишите, мисс Робинсон.

Поколебавшись, мисс Кингстон-Брюс промолвила весьма нелюбезно:

– Тогда будем вас ждать. Всего хорошего.

– Странная девушка, – заметил Томми, когда она вышла. – Я не вполне в ней разобрался.

– Интересно, не она ли сама украла жемчужину, – промолвила Таппенс. – Давай соберем книги, возьмем машину и поедем туда. Кстати, кем ты собираешься быть? Все еще Шерлоком Холмсом?

– Думаю, для этого мне еще нужно попрактиковаться, – ответил Томми. – Я ведь дал маху с автобусным билетом, верно?

– Верно, – кивнула Таппенс. – На твоем месте я бы не особенно практиковалась на этой девушке, она острая, как игла. К тому же бедняжка очень несчастлива.

– Полагаю, ты все о ней знаешь, изучив форму ее носа, – усмехнулся Томми.

– Я могу догадаться о том, что мы увидим в «Лаврах», – сказала Таппенс, не обращая внимания на сарказм. – Полный дом снобов, стремящихся пробраться в высшее общество, и папашу-офицера, если таковой имеется вообще. Девушка соглашается с их образом жизни и презирает себя за это.

Томми бросил последний взгляд на книги, теперь аккуратно стоящие на полке.

– Пожалуй, – задумчиво промолвил он, – сегодня я буду Торндайком.

– Едва ли в этом деле потребуется судебная медицина, – заметила Таппенс.

– Возможно, ты права, – согласился Томми. – Но я умираю от желания воспользоваться новой фотокамерой. Мне говорили, что там самый замечательный объектив, какой только может быть.

– Знаю я эти объективы, – сказала Таппенс. – К тому времени, как ты приспособишь затвор, затемнишь линзу диафрагмой, рассчитаешь выдержку и наведешь на резкость, у тебя мозги расплавятся, и ты начнешь тосковать по простому «Брауни».

– Держу пари, я добьюсь с этой камерой лучших результатов, чем ты.

Таппенс проигнорировала вызов.

– Придется обзавестись ершиком для чистки трубок, – с тоской промолвил он. – Интересно, где их продают?

– Можешь воспользоваться штопором, который тебе подарила тетя Араминта на прошлое Рождество, – предложила Таппенс.

– Пожалуй, – сказал Томми. – Тогда я принял его за какое-то странное орудие разрушения. Забавно получить такой подарок от убежденной трезвенницы.

– Я буду Полтоном [5] , – заявила Таппенс.

Томми презрительно посмотрел на нее:

– Тоже мне Полтон. Ты ведь не умеешь проделывать ни один из его трюков.

– Умею, – возразила Таппенс. – Я могу потирать руки, когда чем-то довольна. Для начала этого достаточно. Надеюсь, ты будешь делать гипсовые отпечатки следов?

Томми пришлось умолкнуть. Захватив штопор, они пошли в гараж, вывели машину и поехали в Уимблдон.

«Лавры» оказались большим домом с башенками и фронтонами, выглядевшим свежепокрашенным и окруженным аккуратными клумбами с алой геранью.

Высокий мужчина с коротко подстриженными седыми усами и преувеличенно военной выправкой открыл дверь, прежде чем Томми успел позвонить.

– Я ждал вас, – нервно объяснил он. – Мистер Блант, не так ли? Я полковник Кингстон-Брюс. Пройдемте в мой кабинет.

Полковник проводил их в маленькую комнату в задней части дома.

– Молодой Сент-Винсент рассказывал мне удивительные вещи о вашей фирме. Я тоже обратил внимание на объявления. Это гарантированное обслуживание в течение суток просто чудесно. Как раз то, что мне нужно.

Мысленно проклиная Таппенс за ее безответственное изобретение упомянутого спецобслуживания, Томми молча кивнул.

– Вся эта история в высшей степени неприятна, сэр.

– Возможно, вы сообщите мне факты? – сказал Томми с нотками нетерпения в голосе.

– Разумеется, сразу же. В настоящее время у нас гостит наш старый друг леди Лора Бартон, дочь покойного графа Кэрроуэя. Нынешний граф, ее брат, на днях произнес вдохновенную речь в палате лордов. Мои американские друзья, Хэмилтон Беттс и его жена, которые только что прибыли, очень хотели с ней познакомиться. «Нет ничего легче, – сказал я им. – Она как раз у меня гостит. Приезжайте к нам на уик-энд». Вы ведь знаете, мистер Блант, что американцы помешаны на титулах.