— Пещера? — Говард нахмурился. — Какая пещера? Мы нашли тебя здесь, — он указал жестом на комнату, в которой мы находились. — Ты кричал и бился в конвульсиях, как сумасшедший. Что, черт возьми, произошло?

Я ответил не сразу. Боль в моей голове постепенно ослабевала, становясь скорее раздражающей, чем мучительной, и, по мере того как стихала боль, ко мне возвращалась память.

К кровати подошел Рольф и молча протянул мне стакан. Я заметил, как дрогнул его взгляд, когда он посмотрел на мое лицо, но не придал этому никакого значения.

— Я был в какой-то… пещере, — сказал я после того, как сделал из стакана первый жадный глоток. — Я… я понимаю, что это может показаться бредом, но…

Говард улыбнулся:

— Боюсь, что после всего того, что произошло, уже ничто не может показаться бредом.

— После всего того, что… — я перепугался. — А где мы? Что с…

Я снова попытался приподняться, и снова Говард заботливо удержал меня.

— Все в порядке, — сказал он. — Мы вернулись в свою эпоху. Вся эта кутерьма прекратилась вскоре после того, как ты исчез.

— Но каким образом?

— Я надеялся узнать об этом от тебя, — пробормотал Говард. — Я не знаю, что именно произошло, но эта круговерть со временем просто прекратилась, — он щелкнул пальцами. — Просто прекратилась!

— Просто… — Я чуть было не расхохотался. — Если бы все было так просто…

Я вздохнул, сделал еще один глоток и начал рассказывать. Говард слушал меня молча, не перебивая, но выражение его лица с каждым моим словом становилось все мрачнее.

— Вот и все, — сказал я, закончив свой рассказ. — Я потерял сознание. После этого первое, что я увидел, — вот эта комната. Я… я понятия не имею, куда подевалась та пещера, да и…

— ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ГИГАНТ, — сказал Говард, увидев, что я запнулся. Его лицо казалось бесстрастным, однако голос дрожал от плохо скрываемого ужаса. — Так и говори. Ты же знаешь, что это был именно он.

— Я… я боялся произнести эти слова, — прошептал я. Только от одного воспоминания об ужасном монстре я содрогнулся.

— Ты побывал в их мире, — пробормотал Говард. — Точнее, тебе довелось увидеть частичку их мира. А эта девушка…

— Дженни.

Говард печально кивнул.

— После всего того, что ты рассказал, я опасаюсь, что она уже не вернется к жизни.

Я ничего не ответил. Я никогда толком не видел даже лица этой девушки. Все, что я знал, — ее имя. И тем не менее слова Говарда поразили меня до глубины души.

Говард, похоже, это почувствовал.

— Для нее лучше, если она уже мертва, — тихо сказал он. — Никто не может выжить после того, как между его сознанием и сознанием ДОИСТОРИЧЕСКОГО ГИГАНТА устанавливается духовная связь. А если даже она и жива, то находится сейчас в той эпохе. Ты уже ничего не сможешь для нее сделать.

Он вздохнул, закрыл на несколько секунд глаза и затем добавил изменившимся голосом:

— Это все объясняет.

— Объясняет что?

Говард посмотрел на меня каким-то странным взглядом, несколько раз покачал головой, встал и отошел от моей кровати. Я слышал, как он очень долго возился где-то позади меня. Затем он вернулся и снова сел на край кровати. В руках у него было зеркало.

— Посмотри сюда, — сказал он.

Я повиновался.

Почти целую минуту я смотрел в зеркало, скованный ужасом, не в силах оторвать взгляд от собственного изображения. Мое лицо казалось осунувшимся и усталым. На моей щеке кровоточила свежая царапина, а над ней…

Коготь ДОИСТОРИЧЕСКОГО ГИГАНТА оставил глубокую — до самой кости — рану на моем лбу, резанув его от брови до границы волос.

А там, где эта рана заканчивалась, прядь моих волос — сантиметров пять в ширину — стала белоснежно-седой. Эта прядь имела форму зигзагообразной молнии и тянулась до затылка…

Наконец, после бесконечно долгой, как мне показалось, паузы Говард первым нарушил молчание.

— Ты меня никогда не спрашивал, как твой отец получил свою рану, — сказал он. — Я мог бы тебе рассказать об этом.

Я с трудом оторвал взгляд от зеркала. Мне уже было известно, что скажет Говард, но я почему-то страшился говорить об этом вслух.

— Он…

— …совершил то же самое, что и ты, — сказал Говард. — Ты спас всех нас, парень. Но я не стану от тебя ничего скрывать. Рано или поздно ты все равно узнал бы об этом. Ты, так же как и твой отец, убил одного из ДОИСТОРИЧЕСКИХ ГИГАНТОВ. И ты сам понимаешь, что это значит.

Да, я понимал. Еще как понимал. Я осознал это еще в тот самый момент, когда посмотрел на себя в зеркало и увидел прядь белоснежно-седых волос, которая как бы символизировала окончательное перевоплощение меня в наследника и преемника моего отца, в том числе и внешне.