В космической рубке кухни хозяйничал Марвин.

– Гость, здравствуй.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что робот нарезает колбасу. Пластиковые пальцы сжимают нехилый кухонный тесак, движения неторопливы, но хирургически точны.

Егор поёжился.

– Гость, слушай, - предложил робот, не отрываясь от работы, и в кухне внезапно зазвучал голос Ольги, почти не искажённый записью.

– Привет, Егор. Я на работе. Дом в твоём распоряжении. Если что-то не поймёшь, спроси у Марвина. Как у Яндекса. Да, забыла сказать, не выходи на улицу. Вечером покажешь, что с портретом. Пока.

Такой себе аудиовариант записки на холодильнике. Ценные указания получены: сиди-работай, из дома ни ногой. А почему, собственно, ни ногой?

– Почему я не могу выйти на улицу?

Робот молчал. Как у Яндекса, говорите? Попробуем иначе.

– Марвин, мне можно выйти из дома?

– Гость нельзя.

Исчерпывающе. В желудке зашевелился холодок. Что там было у Кинга про писателя, которого держали под замком? Забыл, чем дело кончилось, помер он или выбрался.

Егор задумался, пережёвывая бутерброд. Марвин дорезал колбасу и переключился на сыр. Ломтики у него получались не хуже, чем у комбайна.

В конце концов, его кормят и в комнате не запирают, - решил Егор.
– Ещё не крайний случай.

И отправился работать.

Портрет глазел на него мутными глазами неопределённого цвета. Егор долго разглядывал поверхность, осторожно трогал кончиками пальцев. Говорят, хорошо сфотографировать в косом свете, все изъяны видны, но фотоаппарата нет, да и изъяны-то - вон они все.

Он выбрал самый нежный растворитель, развёл с конопляным маслом. Лёгкий мазок тампоном, ещё один - вроде бы получается. Слой лака поверх дописок совсем тонкий, словно картину именно что не дорисовывали, а прятали изначальную работу.

Егор увлёкся. От резкого химического запаха слегка кружилась голова, из-под грубого шлепка проявлялись прежние цвета - насыщенные, яркие. Собственное дыхание казалось слишком громким, а периодически Егор вообще забывал дышать.

И только когда плечи заломило от многочасовой неподвижности, он отодвинулся от стола и увидел, что получилось.

Старик держал не трость. Меч.

– Тогда всё становится логичным, - пояснял Егор.
– Правая рука лежит на этом... перекрестье таком.

– На гарде, - тихо подсказала Ольга.

– Ну да, на гарде. Она, похоже, очень широкая, вот здесь виден край. Вообще интересный такой меч: рукоять длиннющая, гарда эта немеряная... Прямо Конан-варвар. Слушай, а ты уверена, что его рисовали в начале прошлого века?

Ольга задумчиво повела плечом.

– Папа говорил, портрет старый. Я всегда считала, что это дедушка, но может быть, прадед или даже какой-нибудь пра-пра-прадед.

– А может это быть, наоборот, недавняя работа?

– С чего ты это взял?

– Ну знаешь, - Егор смутился.
– Какой-то меч этот... как будто ненастоящий. Если бы я его на картинке в журнале увидел, решил бы, что фэнтези современное. Эльфы-гоблины там всякие, оружие вычурное.

Ольга окинула его суровым взглядом.

– Когда я была маленькой, портрет уже висел дома. А это ещё в Советском Союзе было.

– Ну да, эльфов-гоблинов в Советском Союзе не было, - пробормотал Егор.
– А кстати, почему это мне нельзя выходить из дома?

По её лицу пробежала тень.

– Когда меня нет, включается система защиты. Параноидальная. Перепрограммировать сложно, так что выходи, когда я здесь. Только зачем тебе? Посёлок ещё пустой почти, из магазинов - одна палатка у остановки...

Сомнения Егора не развеялись, но он предпочёл согласиться. В конце концов, телефон работает, интернет доступен, а месить грязь по улицам недостроенного посёлка и впрямь удовольствия немного. Да и Ольга ему вроде доверяет, иначе б не оставила целый день хозяйничать в доме, напичканном супертехникой, побоялась бы, что испортит.

О том, что испортить ему могли просто не позволить, Егор предпочёл не думать.

В пятницу Маслов с изумлением понял, что гостит в умном доме уже неделю. Он почти привык к Марвину и даже не вздрагивал, когда тот с тихим жужжанием возникал за спиной. Он забавлялся с парализованным Псом и машинально приподнимал ноги, когда под стулом проползала таблетка уборщика. Нашёл ещё двух крохотных роботов: человечка с прозрачным тараканом, однако не впечатлился - игрушки и игрушки.