Внезапно Эжени стала очень внимательно слушать. Похоже, он смог ее чем-то заинтересовать. Андре продолжал, стараясь не переборщить. Только факты, подумал он.

– У меня создана одна компания в Афинах. Два года назад я открыл дочернее предприятие в Париже, филиал которого находится в этом доме.

– Почему? – спросила она резко.

Видя подозрительность в ее глазах, Андре усмехнулся.

– Я развиваю сеть предприятий. Париж – отличное место для обувного бизнеса. Кроме того, я хорошо знаю пригороды Парижа, здесь прошло мое детство. Я хочу переоборудовать старую обувную фабрику твоей бабушки, дать ей новую жизнь, организовать новые рабочие места. Я вернулся домой. И я могу здесь кое-что изменить к лучшему. По-моему, неплохая идея.

– Просто сказочные мечты! – с чувством сказала Эжени.

Андре нахмурился, в ее голосе опять улавливался сарказм. Он должен победить, несмотря на всю ее ненависть! Сокрушить ее эмоционально, интеллектуально, физически, доказать собственное превосходство.

– Все дело в правильном подходе к бизнесу. Люди работают лучше, если они счастливы. Я стараюсь хорошо оплачивать труд, и мои работники почти не берут отпуска по болезни.

– Да уж, они работают, пока совсем не загнутся, а еще при этом воображают, что ты благодетель, – продолжала Эжени в том же духе. – Но почему ты выбрал именно наш бывший дом?

Ох какая упрямая девица!

– Мне нужен был большой загородный дом, сюда проще добираться, чем в перегруженный транспортом центр.

– Я понимаю, приобретая наш дом, ты осуществил маленькую, личную месть. – Эжени бросила ему прямой вызов.

Андре не выдержал.

– Да, конечно! Этот мотив имел место, и ты не можешь меня упрекать! Много лет назад я стоял в этой комнате для того, чтобы уберечь свою мать. Я пытался объяснить, что ей недоплачивает за переработку. И совершенно нельзя ее увольнять, поскольку она остается без средств к существованию. Я сижу сейчас там, где сидела твоя бабушка и смеялась надо мной. – Андре перевел дыхание и продолжил: – Она назвала меня хныкающим ублюдком, сыном шлюхи.

Эжени стало трудно дышать. Лицо Андре изменилось до неузнаваемости: он побледнел, нос заострился, на скулах ходили желваки.

– Мне пришлось долго выбираться, униженному и отвергнутому. Но это только между нами, без передачи, – добавил он мягко.

– Мне жаль, что бабушка совершила такое. Ирен Лантье всегда отличалась неуравновешенным нравом. Но, не забывай, она сейчас в больнице. Ее разбил паралич из-за продажи дома.

– Что ты предлагаешь? Отменить сделку? Я не считаю это возможным. А о проблемах на фабрике я знал и десять лет назад. У рабочих просто были плохие условия труда. Кроме того, инсульт у твоей бабушки случился вовсе не из-за того, что дом купил я. Оставаясь инкогнито, я заплатил за дом хорошие деньги. Ты не можешь меня обвинять в ее болезни.

– Ты прав. – Эжени опустила глаза. Ее руки заметно дрожали. – Извини, но я ни о чем не подозревала. Бабушка не должна была так грубо с тобой разговаривать.

– Извинения приняты, – желчно ответил Андре, ни на минуту не расслабляясь.

– Так ты хочешь организовать у нас большое производство? – Она недоверчиво смотрела на него.

– Я сейчас работаю над этим. Здесь будет применена та же методика, что и в Афинах. Там она дала замечательный результат. Рабочие работают по сменам, между сменами большие выходные. Для работников организованы различные развлекательные и оздоровительные программы, которые они могут посещать во время отдыха. Вот так мы общаемся и обогащаем друг друга.

– Даже не верится, что такое возможно! – В ее глазах читался искренний интерес, щеки пылали.

Черт возьми! Глядя на Эжени, Андре забывал обо всем. Ему пришлось сконцентрироваться, чтобы удержать ее внимание и заставить принять его предложение.

– У нас в фирме такой порядок: все мнения выслушиваются и обсуждаются сообща. Мы вместе завтракаем и обедаем. Мои гости, секретарь, мой помощник, садовник, управляющий, электрик и… портниха.

Андре решил, что Эжени уже в его руках. Он сказал достаточно, чтобы сломить ее сопротивление.

– Мы работаем как одно целое, чувствуя энергию другого. Вот почему я так долго и тщательно подбираю персонал.

Ее брови взлетели, на лице мелькнула улыбка.

– Теперь я могу уйти!

– Почему? Ты считаешь себя выше садовника и электрика? – сострил Андре.

– Нет. По тому, как ты со мной разговариваешь, у меня есть основание предположить, что ты числишь меня ниже слизняков и улиток. Спасибо тебе за потраченное время, я ухожу.

– Вернись! Я еще не закончил собеседование, – приказал Андре, и Эжени вернулась на свое место. Он улыбнулся. Ты будешь моею, подумал он и усмехнулся.

Ухмылка не ускользнула от внимания Эжени. Если бы ее ноги не были такими ватными и не дрожали бы как желе, она бы обязательно ушла. А пока она дала ему возможность насладиться мнимой победой.

Зная, что затея Андре ничем не кончится, Эжени решила потренироваться для следующих собеседований. Она села поудобнее в кресло и постаралась вспомнить все рекомендации, которые дал ей Поль.

– Я – квалифицированная портниха, как это видно из моей анкеты, – начала она. – Закончила текстильный колледж, мне предложили работать в одном престижном ателье в Париже.