Однако я не ставлю себе задачу глубоко анализировать эти схемы, у меня очень много своей текущей работы. Есть государство (все схемы предполагают конвертацию долгов объединенной компании в долю в ней государства. – Ред.), есть владельцы. Если они найдут схему консолидации, которая всех устроит, мы будем ее реализовывать. Впрочем, пока конкретных обсуждений не идет. Просто поступают различные предложения.

– А «Норникелю» самому нужна еще какая-то помощь со стороны государства?

– Она уже оказана путем отмены экспортных пошлин на никель и медь. Еще хотелось бы, чтобы государство рассмотрело возможность непосредственного приобретения металлов, наподобие сельскохозяйственных интервенций.

– Эта идея уже обсуждалась?

– Мне известно, что она изучается в Минпромторге и Минэкономразвития.

– В декабре совет директоров «Норникеля» обсуждал итоги расследования по передаче компании «Интергео» Михаила Прохорова ряда геологоразведочных лицензий. Господин Прохоров делал вам предложения о мировом урегулировании конфликта, какова их судьба?

– Мы довели ситуацию до того, что руководство «Интергео» заявило: «Пожалуйста, мы все это отдаем обратно по цене вложенного капитала, ни копейки сверху». Этого мы и хотели. Однако в связи с кризисом ситуация на рынке изменилась, и ценность данных активов резко упала. Поэтому мы договорились о том, что имеем право забрать лицензии в любой момент в течение трех лет.

– Получается, что лицензии на три года заморожены? «Интергео» в такой ситуации ведь не может разрабатывать эти месторождения…

– А они что-нибудь когда-нибудь разрабатывали? Нет. О чем тогда говорить?

– Еще одним спорным активом между вами и группой ОНЭКСИМ Михаила Прохорова был НПФ «Норильский никель». Вы вернули контроль над фондом, но также говорили о незаконности действий структур господина Прохорова. Проведено ли расследование и каковы его итоги?

– Там есть очень много нюансов. За период, пока представители господина Прохорова управляли фондом, получен убыток в размере 1,2 млрд руб. Это успешная работа? Подведение итогов этой деятельности еще впереди.

– Как обстоит дело со спортивными проектами «Норникеля»? Будут ли они финансироваться? В своем недавнем интервью относительно спортивных проектов «Норникеля» господин Прохоров заявил, что «компания не сошлась с ним по условиям».

– Финансирование спортивных клубов «Норникелем» существенно сокращено, перед менеджментом этих клубов поставлена ясная и четкая задача по поиску дополнительных источников финансирования. Все финансирование спортивных клубов велось за счет «Норникеля», следов же финансирования со стороны «фондов» Михаила Прохорова или же его личных средств нам обнаружить не удалось. Я предлагал господину Прохорову, в том числе и на заседании совета директоров 20 октября, принять участие в финансировании клубов, на что был получен категорический отказ. Поэтому утверждение о том, что он с нами не сошелся по условиям передачи клубов, – мягко говоря, лукавство.

– Какого эффекта Вы ожидаете от принятых мер? Есть ли предварительные прогнозы по финансовым показателям «Норникеля» на 2009 год?

– Мы ожидаем выручку в $7,5–8 млрд (предварительный прогноз аналитиков на 2008 год – около $15 млрд. – Ред.). Конечно, при снижении общей выручки нам надо сокращать и инвестиции, и операционные расходы. Мы рассчитываем, что инвестпрограмма в 2009 году составит $1,2 млрд, еще $867 млн пойдут на обслуживание кредитных обязательств.

– Ваш прогноз по доходам по этому году строится на базе какой стоимости металлов?

– Бюджет рассчитывался исходя из прогноза по никелю – $10 тыс., по меди – $3,3 тыс., платины – по $850, палладия – $190. Есть еще восемь металлов, которые мы производим, но они в структуре выручки не являются ключевыми.

– Какова может быть в такой ситуации прибыль?

– С учетом отмены экспортных пошлин на никель и медь и ослабления курса рубля я рассчитываю на операционную прибыль $1,6–1,8 млрд. Раньше мы предполагали, что будет $1,2 млрд.

– Могут ли акционеры надеяться на дивиденды?

– По итогам 2008 года, как мы уже заявляли, дивидендов не будет. Про текущий год говорить пока рано. Но если раньше я считал, что это маловероятно, то теперь такую возможность исключить не могу. Конечно, не все зависит от нас. Что бы мы ни делали, если не будут покупать металлы, все равно ничего не получится. Поэтому мы очень внимательно следим за ситуацией на рынках. И видим, что многие производители, никеля в первую очередь, сокращают свое производство, потому что себестоимость у них выше. Соответственно, если кто-то сокращается, есть возможность не торопиться с сокращением производства у себя. В потенциале возможно занять эту нишу.