— Эй! — голос Драко донёсся до него из какого-то туманного далёка. — Помни, Поттер… Контроль, контроль, контроль…

БАМ!!!

Снежный шарик на столе взорвался, залив все бумаги Люпина водой и засыпав их хлопьями искусственного снега. Нимфа пронзительно закричала. Драко улыбнулся. Окно треснуло и осыпалось, бокал на столе разлетелся вдребезги.

…Только бы у него хватило злости, — молил Драко. — Только бы у него хватило злости…

КРАК!!!

Драко пригнулся — с хрустом ломающихся костей адмантиновый футляр в его руках раскололся пополам.

…Сработало!

Он уронил футляр вместе с мечом — осколки адамантина градом посыпались на пол — и схватил Гарри за рубашку.

— Я соврал! — заорал он, перекрывая звон бьющегося стекла и вой ветра. — Я соврал!!!

Гарри бросил на него безумный взгляд:

— Ты что сделал?

— Я соврал! Ну, конечно же, я соврал! Теперь останови это!

— Ты просто струсил, — Гарри недобро прищурился. Тяжёлое пресс-папье пролетело через всю комнату и шмякнулось о стену чуть в стороне от головы Драко. И того вдруг охватило чувство, что весь этот хаос доставляет Гарри какое-то извращённое удовольствие.

— Не будь идиотом! — заревел Драко. — Если бы я действительно переспал с Эрмионой, неужели бы я не позлорадствовал по этому поводу раньше? И когда бы мы успели? Вы же всегда вдвоем! Мысли логично, Поттер!

— А как же мой плутоскоп? — упёрся Гарри. — Почему он молчит?

— Потому что он остался в твоей куртке наверху! — рявкнул Драко. — Кретин!!!

И внезапно наступила тишина, нарушаемая только еле слышным звоном последних осколков, падающих на пол, да тоненьким голоском нимфы из снежного шарика, осыпавшей их проклятиями. Гарри этого не слышал — он в глубоком потрясении не спускал с Драко глаз:

— Но зачем?..

Он проследил за взглядом Драко и опустил глаза на пол кабинета, залитый водой, усыпанный обрывками бумаги и битым стеклом. Меч лежал у ног слитеринца, такой же сверкающий и серебристый, как в ту ночь, когда они нашли его. Драко нагнулся и сомкнул пальцы левой руки на рукояти, затем поднял клинок и показал его ошеломлённому Гарри.

— О, — произнёс Гарри, начиная понимать. — О! — он поднял на Драко усталый взгляд. — Ну ты и ублюдок… — проговорил он, но без особой ненависти. — Другой способ найти было никак нельзя?

— Извини, — без малейшего раскаяния отозвался Драко. — Ты сам сказал, что мы должны использовать все средства.

Гарри покачал головой:

— Ненавижу облегчать тебе жизнь, — сказал он. — Действительно ненавижу.

— Это прямо как отнять конфетку у ребёнка, — Драко ухмыльнулся, затем покосился на свои руки, иссечённые в кровь осколками адамантина. — Ну, — поправился он, — у очень большого и о-очень сердитого ребёнка.

— Я сейчас слишком устал, чтобы набить тебе морду, Малфой, — тон у Гарри был убийственно спокойным. — Но будь уверен — я это тебе так не спущу.

Драко не мог понять, шутит он или нет.

— Буду ждать, — ответил он. — А теперь пойдем-ка отсюда, пока Лупин не отделался от Флёр и не вернулся, — он передернул плечами. — Или, что ещё хуже, пока они не пришли сюда оба.

Вернувшись к себе в комнату, они обнаружили Рона и Джинни на полу перед котлом. Джинни аккуратно доставала что-то оттуда. Обернувшись на звук открываемой двери, она слегка улыбнулась и жестом подозвала их поближе.

Медальон, получившийся у неё, был почти начисто лишен смертоносной красоты первого. Этот был чуть кривоват, так что вместо аккуратного круга получился овал. Драко недоверчиво разглядывал его.

— Он ещё не готов, — сообщила Джинни и протянула ему свое изделие. — Вот, держи. Осталась последняя часть процесса — заклинание.

Он держал Заклятье в руках, а она тронула его своей волшебной палочкой и начала говорить. Длинный рыжий локон упал ей на лицо, и она нетерпеливо откинула его назад:

— Ullus res muta. Anima irreti. Sanguinum ad vitrum transmuta!

Яркая вспышка — и медальон вздрогнул в его руке.

— Готово, — произнесла Джинни.

Драко внимательно разглядывал Заклятье. Как и первое, оно было прозрачным, но вместо зуба внутри виднелась прядь волос.