Андрей приподнял с тюфяка голову и удивленно вгляделся в полумрак.

– Прошу прощения, – заговорил он. – Про какие такие низшие миры вы говорите?

– Про такие, как твоя Саргория, – ответил ему хриплый голос Урса.

Вершинин нахмурился:

– Вы в самом деле думаете, что ваш Лагор – центр и вершина Вселенной?

На это хриплый голос ничего не ответил, зато ответил другой, который Андрей услышал первым:

– Конечно, Лагор – первое и главное творенье Незримого Создателя. Создатель сконструировал его силой своей мысли. Впрочем, некоторые изощренные умы считают, что Лагор – всего лишь сон Создателя и, когда он пробудится, Лагор исчезнет. А вслед за Лагором исчезнут и другие миры, которыми Лагор оброс, как днище корабля – ракушками.

– А я слышал, что другие миры – всего лишь тени, отбрасываемые Лагором от света, который излучает Незримый Создатель, – сказал голос, который вступил в беседу вторым.

Андрею подобный взгляд на вещи показался диким. Он сел на нарах, опустив ноги на каменный пол, немного помолчал, а затем сказал:

– Вы считаете наш мир низшим, но поверьте, он не сильно отличается от вашего.

– Да ну? – насмешливо отозвался хриплый голос. Послышался тихий, многоголосый смех.

– Эй, парень, ты у нас впервые? – спросил кто-то из узников.

– Да, – ответил Вершинин.

– А тебя не удивил тот факт, что ты понимаешь нашу речь?

– Удивил, но.

– Но что?

– Я подумал, что это какое-то свойство здешнего воздуха.

– Правильно подумал. Воздух Лагора снисходителен и милостив к гостям. Наша речь для тебя – всего лишь невнятная, чудаковатая абракадабра. Но ты слушаешь ее – и понимаешь. В твоих ушах она звучит привычно, верно?

– Верно, – тихо ответил Андрей.

– Лагор подстраивается под тебя, странник, хоть ты этого и не заслуживаешь.

– Вы хотите сказать, что воздух Лагора. обладает разумом? – с изумлением проговорил Андрей.

– Как и все, что сотворил Незримый Создатель. Воздух, которым вы дышите в вашей Саргории, – мертвый. Что-то вроде углекислого газа, который вы выдыхаете после того, как глотнули свежего горного воздуха. Теперь ты видишь, что ваш мир – всего лишь тень, жалкое подобие нашего.

Голова у Андрея шла кругом. Сжав виски ладонями, он попытался обдумать все, что услышал. С полминуты все молчали, а потом тот голос, который рассказывал ему про воздух Лагора, вздохнул и горестно произнес:

– Одна беда, сарг, – наш мир меняется. Хронофаги хорошо над ним поработали, и многие уверены, что Лагору приходит конец.

– И мне вместе с ним, – с горечью проговорил Вершинин. – Через час, а может быть и меньше, меня сожрут неведомые твари. Похоже, ваш Лагор – это мой кошмарный сон, от которого мне не суждено проснуться.

– Ни с кем ничего нельзя сделать вопреки его желанию, – веско проговорил кто-то из узников. – Запомни это, юный сарг.

Андрею было что возразить, однако он не успел. Лязгнул замок, и дверь его клетки со скрипом распахнулась.

– Пора, сарг! – прорычал старший стражник и дал знак двум мордоворотам, следовавшим за ним.

Кроваво-красное солнце Лагора едва взошло, и влажный воздух был холоден. Ветер развевал Андрею волосы, и двое стражников, держащие его за руки, отвернули уродливые лица, чтобы ветер – резкий, пронизывающий, неистовый – не обжег им щеки.

– Молись своим богам, сарг! – пробасил один из стражников, крепко стискивая лапами его предплечье.

– Даем тебе десять секунд! – рыкнул второй. Андрей прищурил глаза от ветра и посмотрел вниз.

От страшной высоты у него захватило дух, а по спине пробежала ледяная волна ужаса.

Никогда раньше Андрей не верил в сказки про то, что перед глазами умирающего проносится вся его жизнь. Но сейчас он испытал нечто подобное. Время как бы замедлило ход, и перед глазами встали лица родных и любимых людей. Егор, мама, папа… А вот Вероника – его недавняя любовь, от которой он так глупо и бездарно отказался, приняв пустяк за вескую причину.

За спиной у Вероники появился Павелецкий вокзал. Она жила неподалеку, и Андрей частенько проходил через площадь, удивляясь тому, как вольготно чувствуют себя здесь бомжи.

Потом лицо Вероники исчезло, и на его месте появилось другое – зеленоглазое, с каштановыми завитками на висках и лучезарной улыбкой, при одном взгляде на которую хотелось превратить свою жизнь в беспечный праздник.

Лиза Кадимова… Боже, какая же она славная! И как невыносима мысль о том, что он умрет, так и не сказав ей об этом! По окоченевшим от холодного ветра щекам Андрея потекли горячие слезы.

– Нет! – крикнул он. – Нет!

И в этом миг стражники выпустили из лап его руки. На мгновение в груди у Андрея захолонуло от радости – неужели передумали? Но сильный толчок в спину убедил его в обратном. Долю секунды Андрей балансировал на краю зубчатой башни, а затем потерял равновесие и полетел вниз.