Шрифт:
— Десятник! Слышь, Иван Сергеич, когда будем выдвигаться? И всей ли артелью пойдем?
— Пойдем все. Только разделимся на две группы по четыре человека. Предлагаю пересекать границу Зоны, одновременно в двух разных местах. А уже как пройдем, на той стороне соберемся у развалин старого зернохранилища.
— Да-а, мелкими группами, будет сподручней.
— Согласен. Иван Сергеевич откинулся на спинку стула. — После того как условимся, где будем осуществлять переходы, считаю необходимым отправить по разведчику с каждой группы. Пусть проверят обстановку, время прохода патруля, их количество, есть ли транспорт. В общем, все как обычно. Необходимо знать примерный диапазон временного окна для прохода.
— Это дело понятное и привычное.
— Вот этого я как раз и боюсь, Паша. Группа Копача, как раз и шла на обум! Как же, дело-то привычное.
— Хорошо-хорошо, командир. Когда выдвигаемся?
— Думаю, завтра после двенадцати, основные группы. А разведчики, с четырех утра. К часу дня, они уже должны будут определиться с точками перехода. Сталкеры согласно кивнули. Иван Сергеевич ненадолго задумался, затем, встав из-за стола, вдруг замер у выхода из комнаты. Развернувшись, окинул присутствующих усталым взглядом. — У нас есть конкретная работа, как при переходе через границу Зоны, так и на ее территории. Первое, можем хорошо заработать, переправив на ту сторону груз, брошенный людьми Копача. Это два объемных тюка со спецодеждой и средствами индивидуальной защиты. Второе! В принципе, это и есть основная цель нашего путешествия. Мы должны сыграть роль курьеров, по доставке живительных снадобий Багиры на Большую землю. Есть конкретный заказ, для конкретных и очень не бедных людей. Они исчерпали все возможности официальной медицины, и теперь решили прибегнуть к нетрадиционной. И по понятным причинам, не хотят это афишировать.
— Да, снадобья Багиры, достают людей с того света.
— О ней ходят легенды далеко за пределами Зоны отчуждения.
— Только не рассказывайте, пожалуйста, из какого дерьма она их готовит. Иван Сергеевич поднял руку, останавливая диалог товарищей, но тут же, на него посыпались вопросы.
— Шо нам платят за доставку?
— Два тюка на кордон, шесть штук. За курьерскую доставку «колдовского зелья», в течении следующих трех дней, дают пятьдесят штук, минус десять процентов Багире. И, каждый день опоздания, минус десять процентов.
— Заказчики уже в конец обнаглели! Они что там себе думают, в Зону сходить, будто в парке погулять?!
— Ладно Павел, не заводись. — Иван Сергеевич прокашлялся. — На той стороне я вас покину други мои, по личным, но очень важным делам. Старшим остается Карпыч, и это… всем гуртом нечего там пузырьки Багиры тягать. Два сталкера, вполне достаточно для выполнения этой задачи….
— Так это, Сергеич…
— Может, остальные с тобой?
— Ладно ребята, завтра будет день, будет пища. Разберемся уже на той стороне. А сейчас всем спать. Завтра у нас тяжелый день.
Киев. 23 июля 2015 года 23:30
Резкий телефонный звонок разорвал гробовую тишину.
— Оперативный дежурный Чередниченко…
— Беспокоит дежурный врач реанимационного отделения 12-й горбольницы…
— Слушаю Вас!
— Согласно последних инструкций, мы непосредственно вашей службе должны сообщать о подобных случаях, несмотря на то, что соответствующие органы, уже извещены…
— Что там у вас?! В трубке послышался легкий вздох. — Сегодня в 22:10 к нам поступил неопознанный больной в состоянии клинической смерти. Предварительный диагноз, сердечная недостаточность. При обследовании, во рту пациента был обнаружен чип, который обычно вживляется в кисть правой руки. Сканирование выявило третий уровень…
— Я понял вас! В какой он палате?
— Двенадцатой.
— Спасибо, информация принята. Обеспечьте ему наилучшие условия!
Странная, безмерно живая темнота. Она огромна и в тоже время неимоверно теснит, заставляя сжиматься в маленькую точку, превращая в одинокий атом посреди бездны мироздания. Что это?.. Где я?… Кто я?… Как шорох сухих листьев, слышалось какое-то невнятное бормотание. Будто бы приближаясь, оно становилось все четче, но все также оставалось загадочно. В какой-то момент, неопределенный шорох принял смысловую форму, превратившись в сладостный, плавный поток. Нет, не слов. Видений! Или все-таки образов! рождающих узкие и компактные, но тем не менее, реалистичные картины. Они недолговечны, скудны и в какой-то степени наивны, как и ты сам… Но, кто ты?…
Словно звенья цепи, тонкой струйкой потек чей-то мягкий голос, в очередном, новоявленном образе призрачной картины.
«…В камине уголь догорал И, потухая, обливал Багряным светом потолок, И я читал… но я не мог Увлечься мудростью страниц… В тени опущенных ресниц Носился образ предо мной Подруги светлой, неземной, Чей дух средь ангельских имен Ленорой в небе наречен, Но здесь, исчезнув без следа, Утратил имя — навсегда!»…С каждым словом, все больше проявлялась волшебная нить, и вдруг пришло осознание, что обнаружив некую связь, обретаешь почву под ногами.
…«И в этот миг казалось мне, Как будто в сонной тишине Курился ладан из кадил, И будто рой небесных сил Носился в комнате без слов, И будто вдоль моих ковров Святой, невидимой толпы Скользили легкие стопы… И я с надеждою вскричал: «Господь! Ты ангелов прислал Меня забвеньем упоить… О! дай Ленору мне забыть!» Но мрачный ворон, как всегда, Мне каркнул: «Больше никогда!»…