Из расползшегося по земле мягкого основания торчали округлые выросты, большинство — крошечные, слипшиеся гроздьями вроде виноградных, а один размером с артефакт, который Стас прислал в посылке. Даже полностью сформировавшийся «слизень» не отрывался от «ментала», соединённый с ним прозрачной пуповиной, по которой струились искры, а ещё — тонкими мерцающими нитями.

Над обращенным к небу жерлом аномалии, напоминающим верхушку оплавленной свечи из прозрачного воска, взлетали пузыри света. Призрачные, тающие на глазах, они появлялись неравномерно и отличались размерами — от теннисного мячика до сфер размером с автомобиль, — и внутри каждого что-то плыло, покачивалось, странные силуэты и фигуры кружились там. Пузыри поднимались и таяли в темноте над Могильником.

Тимур остановился, держась за контейнер.

— Стас, я дошёл, — произнёс он. — Не знаю, успел или нет, но я сделал всё, что мог. В тот раз не сделал, побоялся, сбежал, а теперь сделал. Очень хорошо, если это спасет тебя, но если нет… Если нет, больше я уже ничего не могу.

А это, можно сказать, и не артефакт даже. «Слизни» — сыны «мечтала», плоть от плоти его…

Так, кажется, говорил Старик?

Тимур осторожно достал из контейнера сросшиеся «слизни», поднял двумя руками и понёс к «менталу», уверенный, что, если их положить возле аномалии, мерцающие нити протянутся между ними, а после из «ментала» выступит прозрачная трубка пуповины, удлинится и врастет концом в артефакт.

Сзади щёлкнул выстрел, и пуля ударила его в левую лопатку — будто туда приставили долото и с размаху врезали молотком.

Вскрикнув, Тимур повалился лицом вниз на пропитанную белой водой землю. Артефакт вылетел из рук и упал рядом с аномалией.

Донеслись приближающиеся шаги. Рука Тимура поползла вперёд. Шаги стали громче. Кончики пальцев коснулись артефакта, подтолкнули его.

Бархатистая кожица на обращенной к аномалии стороне «слизня» зашевелилась и вдруг расползлась, показав прозрачный бок. Между «слизнем» и «менталом» замерцали тончайшие, едва различимые волоски, а потом от основания аномалии потянулась, извиваясь и подрагивая, прозрачная трубка.

Филин остановился над лежащим человеком, по спине которого расплывалось тёмное пятно, и пнул его. Шагнул к аномалии, с любопытством разглядывая её.

— Седой через это хотел Зоной управлять? — произнёс он.

Потом прикладом ружья отпихнул подальше артефакт, к которому вытянул руку неподвижно лежащий человек.

С неслышными хлопками мерцающие нити порвались, прозрачная трубка, уже почти коснувшаяся обнаженного бока артефакта, дрогнула и стала втягиваться обратно.

— И что дальше? — спросил Филин. — Мне просто надо заснуть рядом?

У человека на земле задёргались ноги. Он глухо застонал и начал приподнимать голову — медленно, будто сверху на неё давила невидимая ладонь.

— Живучий, гад, — с лёгким удивлением сказал бандит и присел на корточки. — Я ж тебе в сердце вроде пальнул? — Он пригляделся. — А, нет! Лопатку раздробил, до сердца не дошла пуля? Ничего, щас до мозга дойдет…

Филин приставил ствол к затылку раненого. Качнулся назад. Большие тёмные глаза его выпучились.

— Что-о?!! — громко ухнул бандит и повернул ружье.

Он едва заметил Стаса — почти прозрачное тонкое облако, призрак призрака с едва проступающими в воздухе чертами лица и расплывающейся фигурой.

Тимур огляделся изумленно, не сразу сообразив, куда попал. Этот стук сзади, сильный удар в спину, толчок… Ну да, он ведь тогда упал и почему-то не смог встать, а «слизень» вдруг оказался на земле, и пришлось тянуться к нему, тянуться из последних сил, чтобы толкнуть ближе к «менталу».

Что произошло?

И чьи это ноги внизу? Чье это тело…

Это его ноги. Его тело — живот, грудь, плечи, он видит их… Откуда они взялись здесь, ведь раньше он попадал сюда только в виде незримого сгустка, чистого сознания, а его пустое тело, его эмпти боди оставалось снаружи.

Он что, умер?

«Я что, умер?» — спросил он у Стаса.

Тишайший шепот, не голос, а намек на голос, эхо человеческого голоса достигло ушей:

«Похоже на то».

«Но я сделал дело? Я доставил…»

«Не совсем, Тим. Почти, но… Смотри сам».

Другая Зона изменилась. То есть по сторонам и сзади всё осталось по-прежнему, но впереди земля вспучилась огромным нарывом, жерлом вулкана… Что-то подобное Тимур видел совсем недавно.

Отголосок шепота снова достиг ушей:

«Только что соединение возникло, но потом нарушилось, и я не успел. Очень жаль, что и ты, Тим… Такого я не ждал. Теперь мы здесь вдвоем, у тебя ещё несколько дней, но потом и ты…»

«Нет, постой! — закричал Тимур. — Подожди, это не конец! Я… Меня не убили! Только ранили, ведь может быть и такое — если тебя тяжело ранили, то это… это глубже, чем сон, то есть чем простой обморок, и поэтому ты попадешь сюда как бы целиком? Я не понимаю, что говорю, но… ты понимаешь? Может, я ещё жив, и уж точно я прямо возле «мечтала»! «Слизень» лежит рядом с ним, надо только немного подтолкнуть… И ведь кто-то меня убил! То есть попробовал убить. Он выстрелил и сейчас подойдет… уже подошёл. Он, наверное, рядом».