Итак, если историки пренебрегают этнологией, действительно построенной не на пересказе текстов, а на наблюдениях, проверенных и осмысленных, то географам эта наука близка и нужна. К автору может быть предъявлена только одна претензия. Он должен показать, как и почему не происходит слияния этносов, даже при одинаковом уровне техники и материальной культуры.

Казалось бы, что в искусственно созданной техногенной среде, например в урбанистических мегаполисах, мозаичная этносфера может слиться в монолитную антропосферу, осуществляя при этом единый общечеловеческий прогресс. Пока картины этого будущего расцвета описываются писателями-фантастами, но ведь мечта – тоже движущая сила прогресса.

Автор: А почему в природной среде мы не наблюдаем ничего аналогичного? Горы сглаживаются в одних местах и растут в других; циклоны меняют пути прохождения, создавая колебания климата не на всей планете, а в отдельных регионах, что, в свою очередь, влияет на флору и фауну. Природа Земли динамична, а для того, чтобы создать и поддерживать мегаполисы, необходимо брать дары этой меняющейся природы, а это значит, что надо меняться вместе с ней. И, кроме того, сами люди, поскольку у них есть тела, являются частью вечно меняющейся природы, ибо они так же подвержены мутациям, как все другие организмы. И эти мутации так же неуправляемы у людей, как и у вирусов гриппа.

Нет, если бы мечта фантастов осуществилась, то разнообразное творческое и мятущееся человечество превратилось бы в эндемичную популяцию, вроде новозеландской гаттерии. Желательно ли это? Ведь это финал энтропийного процесса!

Географ: Разумеется, нет! Но, исходя из Ваших идей, такая судьба нашим потомкам не грозит, так как пассионарные толчки то и дело перемешивают антропосферу, чем поддерживают меру разнообразия. Однако межэтнические коллизии ведут то к обмену информацией, то к столкновениям, часто весьма разрушительным. Упускать из виду эту проблему нельзя. Видимо, придется Вам написать еще одну книгу.

Научный сотрудник: Странные вы люди. И чего вам надо? Принцип науки: «Тех же щей, да погуще влей!» Диссертацию написать, конечно, надо, но так, чтобы оппоненты узнавали в ней свои собственные мысли, ученый совет скучал, а диссертанту оставалось лишь кланяться и благодарить. А потом, для выполнения плана можно писать положительные рецензии, популярные статьи и читать лекции в обществе «Знание». А если и это не удовлетворяет тщеславного автора, пусть он купит себе цветной телевизор и ходит в туристские походы. И план будет выполнен, и начальство довольно.

Автор: Аналогичные советы мне давали неоднократно. То это были почтенные профессора, то директора издательств, то мои сверстники, уже купившие дачу и машину. Но я им не внял, и вот почему: есть еще одна категория, забываемая ими, – читатель; и еще одна эмоция – разочарование. Если мои работы не читают – мне обидно, но виню я только себя: не сумел написать. А когда со мной спорят, даже студенты после лекции, я счастлив. Меня радует, что мои собеседники думают.

Нет, я не навязываю Вам мой жизненный тонус. И отнюдь не осуждаю Ваши идеалы. Просто у меня иные представления о науке и ее задачах, причем поводов для споров с Вами у меня нет. Попробую объяснить свою точку зрения подробно.

Применим классификацию по произвольно выбранному принципу. Преимущество его в том, что он исчерпывающ и нагляден. Выделим четыре подхода к научной деятельности и результатам ее:

1. Подход кропотливый – составление необходимых пособий: библиографических справочников, подготовка к печати рукописей, проведение серий экспериментов, переводы и комментарии к текстам. Эти труды нужны и почтенны. Они фундамент науки. Их читают специалисты, которые их ценят и уважают как полуфабрикаты. Эти труды используют, но им в голову не приходит эти книги любить. Впрочем, те на любовь и не претендуют, ограничиваясь сознанием своей необходимости.

2. Подход мотыльковый – легкая, изящная популяризация малоизвестных или спорных сюжетов; споры в защиту парадоксальных теорий, без претензий на точную аргументацию; рецензии, более или менее остроумные, реклама и рекламация чужих работ. Желательна широта образования, но глубина в этом жанре противопоказана, потому что она труднодоступна для широкого читателя. Этот подход весьма полезен для науки, так как подготавливает читателя, особенно юного, и осуществляет связь абстрактной мысли с повседневной жизнью. Опасен только переход доброкачественной занимательности в воинствующий дилетантизм. Конечно, досадно, что живут эти, часто талантливые произведения, как мотыльки: прочтя, их забывают.

3. Третий подход наименовать трудно, хотя он основной и два предыдущих существуют ради него. Сокровищница науки – это обобщение накопленных знаний в системе аспектов, позволяющих обозреть предмет исследования целиком, а затем довести его до читателя. Иначе говоря, это монография, трактаты «всеобщей истории», глобальные географические описания и т.п. Чтобы написать такой труд, надо освоить предмет и прочувствовать тему, а чтобы сделать его доступным для читателя, надо вскрыть себе вену и каждую строку напитать своей кровью, разумеется, фигурально. Иначе автор рискует быть единственным читателем своей книги. И чем больше «крови» перелить в печатные строки, тем больше читатель любит книгу, а иногда даже благодарен ее автору.