Вернемся к предыдущему вопросу. Обдуманное намерение, собирание намерений, размышления над ними, сильное желание причинить боль — это часть воли. Думаю, что именно здесь пребывает зло — в обдуманном действии, направленном на причинение боли. Вы обижаете меня, а я вас; я прошу извинить меня, и дело кончено. Но если я удерживаю, сохраняю обиду, если намеренно ее усиливаю, если следую политике, направленной на то, чтобы отомстить вам, — а это есть часть человеческой воли — тогда здесь налицо зло.

Но существует ли возможность жить без воли? В тот момент, когда я сопротивляюсь, зло должно находиться на одной стороне, а добро — на другой, и между ними возникает взаимосвязь. Когда же сопротивления нет, тогда между добром и злом нет никакой взаимосвязи. Тогда любовь является открытым пространством — без каких-либо слов, без какого-либо противодействия. Любовь — это действие из пустоты. Как мы говорили вчера, когда мужские элементы намеренно становятся утверждающими, требовательными, агрессивными, господствующими, человек призывает зло. И женские элементы, уступающие, поддающиеся, отдающиеся с целью господства, также призывают зло.

Где существует стремление к господству, которое является действием воли, там начинается зло.

Видите ли, именно от этого зла мы стараемся предохранить себя. Мы сами создаем зло — и все же очерчиваем круг, рисуем диаграмму у ступеней дома, чтобы найти защиту от зла; а змея зла действует внутри нас. Держите свой дом в чистоте. Забудьте все мантры; и ничто не сможет вас затронуть.

Мы ищем охраны у богов, которых сами же и создали.

Все эти войны, вся расовая ненависть, все накопления ненависти, хранимые человеком, должны иметь коллективный источник собранного зла. Атиллы, гитлеры, муссолини, сталины, концентрационные лагеря — все это должно иметь какой-то склад, какое-то тело.

Также и чувство «не убивай, будь добрым, мягким и сострадательным» должно где-то храниться.

Когда люди стараются оградить себя от зла, они закрывают себя и от добра. Итак, может ли ум войти во тьму? И не рассеет ли тьму само вхождение в нее?

Нью-Дели, 15 декабря 1970 г.

Слушательница П.: Когда вы рассматривали вопрос о тантре, вы сказали, что имеется определенный способ пробуждения энергии. Тантристы сосредотачиваются на некоторых психических центрах и таким образом пробуждают дремлющую в них энергию. Что скажете вы: есть ли во всем этом смысл? И каким способом можно пробудить энергию?

Кришнамурти: То, о чем вы только что сказали, то есть сосредоточение на психофизических центрах, предполагает некоторый процесс во времени, не так ли? А вот я хотел бы знать, возможно ли пробудить эту энергию вне процесса времени.

П.: В этом процессе традиционный метод требует правильной позы и упорядоченного дыхания. Если я не приучусь сидеть выпрямившись и правильно дышать, мышлению не будет конца. Для того, чтобы привести тело и дыхание к равновесию, необходим процесс времени.

Кришнамурти: А может быть, к этой проблеме существует совершенно иной подход? Традиция начинает с психосоматики, с позы, с контроля над дыханием и постепенно переходит к полному пробуждению энергии посредством разных форм сосредоточения. Таков общепринятый путь. Но разве нет возможности пробудить энергию помимо всех этих практических методов?

П.: Это напоминает мне слова мастеров дзен, которые говорят, что подлинный мастер — тот, кто отбрасывает усилие; однако в дзен для освоения, например, стрельбы из лука требуется огромное техническое уменье. И только когда вы полностью овладеете мастерством, всякое усилие отпадает.

Кришнамурти: Вы начинаете с этого конца вместо того, чтобы начать с другого, — то есть начинаете со времени, с контроля, с энергии, с совершенствования, с равновесия. Все это напоминает мне возделывание крохотной части обширного поля. Традиция приписывает огромную важность прошлому, дыханию, правильной позе. Это и значит — ограничить себя участком поля, на котором вы надеетесь достичь просветления. В таком случае все сводится к сноровке. Благодаря особого рода психосоматической акробатике вы надеетесь овладеть светом, целой вселенной. Не думаю, чтобы просветление находилось там, чтобы оно пребывало в одном углу. Это все равно, что видеть сквозь крохотное окошко клочок неба и никогда не выходить наружу, чтобы увидеть его все. По-моему, такой подход к чему-то совершенно необъятному, вневременному — абсурден.

П.: Но даже вы согласились с тем, что правильная поза и упорядоченное дыхание укрепляют структуру ума.

Кришнамурти: Я хочу подойти к этому вопросу совершенно иначе. Для этого необходимо отбросить все, о чем мы говорили. Я вижу, что ваш уголок напоминает свечу в лучах солнца. Вы стараетесь зажечь свечу под ослепительным солнцем; не обращая внимания на солнечный свет, вы заняты своей крохотной свечой.

В этом процессе участвует и другое; налицо вопрос о пробуждении энергии, которая до сих пор рассеивалась. Чтобы сосредоточить энергию, собрать ее целиком, необходимо внимание, необходимо совершенно устранить время.