Шрифт:
— Нет.
— Он говорил о Кентисе. Ну что ж, Ева, поздравляю, твое желание сбылось. Кентиса не стало.
— Нет… Этого не может быть.
— Почему же? Ты мечтала о домах, где люди спасутся — они появились. Ты пожелала, чтобы князь-монстр исчез — и его не стало.
Я похолодела. Да, мои желания исполнялись с завидным постоянством. Я желала, чтобы Орас расстался с Катериной, и Андрей выгнал ее прежде, чем я появилась в его доме. Я желала, чтобы Олежка остался жив — и он поправился. Я желала, чтобы Орас вернулся — и он вновь позвал меня к себе. Что же мне еще пожелать? Чтобы исчезли мартинарии? Но такое желание может оказаться еще более опасным, чем пожелание избавиться от князя-монстра… Желать надо с осторожностью.
— Это простое совпадение, — выдавила наконец я, не особенно веря в то, что я говорю.
— Давай проверим, — предложил Орас. — Пожелай что-нибудь совершенно невероятное…
Я пожелала. Написала свое желание на листке бумаги и запечатала в конверт. Я не знала, как скоро конверт удастся открыть. Оказалось — скоро.
14
Никто не знал, как эти девчонки очутились в квартире мэра. Когда Вад вошел в спальню, они уже были там. Обе голые. Одна, черноволосая и худая, с тонкой талией и плоским задом, с крошечными острыми грудками. Она призывно улыбалась и щурила глаза точно кошка. Вторая лениво лежала на животе, помахивая в воздухе полными ногами. У нее была белая прозрачная кожа и рыжие волосы, раскиданные по плечам.
— Вад, а мы тебя ждем, — ухмыляясь, сообщила чернявая и поманила его пальчиком.
— Уже давно, — подтвердила рыжая и облизнула розовым язычком ярко накрашенные губы.
Он заковылял к кровати на ходу сбрасывая одежду.
— Выпей! — чернявая протянула ему бокал с шампанским. — Ты нынче князь. А это посвящение.
Он взял бокал, плеща серебристую пену на простыни.
— Посвящение во что?
— В князья Лиги! — они привлекли его к себе.
Левой рукой он ласкал грудь чернявой. Правой — теребил как пуговицу на джинсах, сосок рыжей.
— Ненавижу Лигу.
— Неважно. Всё равно ты князь…
Он барахтался меж ними, как между двумя волнами, рыжей и черной.
— Да, я князь… — бормотал он. — Я князь… а все остальные — дерьмо. Орас — дерьмо. И Кентис — дерьмо. Нартов, он сволочь. Но полезная…
— Ты особенный князь, — ворковала чернявая. — Ты превратишь наш город в ад.
«В ад», - как эхо отозвалось в мозгу Вада, когда он ловил губами смуглый сосок.
— Ведь такие ничтожества как Орас и его сучка достойны, чтобы попасть в ад!
В ответ Вад с такой силой стиснул грудь смуглянки, что она вскрикнула.
— Ты единственный, кто знает, что делать, — тем временем нараспев говорила вторая.
«Единственный», - бормотал Вад, покусывая ослепительно белую грудь рыженькой.
— И завтра тебя ждут в «Золотом роге».
«Золотой рог», - повторил Вад как урок, вскарабкиваясь на черненькую.
— Там тебя ждет нечто уникальное… Мир изменится…
«Всё изменится», - заурчал Вад, как сытый кот, перескакивая на дебелое тело рыжей.
— Мы знаем, что делать… — шептала черная.
— Мы подскажем, — шептала рыжая. — И ты одолеешь Ораса. Ты победишь его. Окончательно! Навсегда!
— Навсегда! — вторила черная…
— Мы привезли деньги. Тебе понадобятся деньги. Много денег. Исполнение мечты требует прежде всего баксов. А все остальное приложится…
— Только слушай нас…
— Слушай нас…
Кровать прыгала как ладья на волнах. Когда ночь иссякла, господин мэр спал беспробудным сном. Ему снился «Золотой рог», и он, в бархатной мантии с горностаевой подбивкой, с короной на голове шествовал по центральной лестнице, а по бокам, черноволосые и рыжие, а вечерних сверкающих платьях, или просто нагие, толпились длинноногие красотки. Справа — рыжие и пухленькие. Слева — черноволосые и худые.
15
Инквизитор не ждал гостей, но когда гость явился, он его принял. Их разговор был краток и сух. Они говорили обо всем. Об энергопатии, фриволерах, деньгах, городских новостях и «Золотом роге». У гостя на щеке чернела недавняя ссадина, только-только начавшая подживать. Хозяин то и дело поглядывал на след удара и хмурился, сознавая, что физическая энергопатия уже получена, а более из гостя ничего не удастся извлечь.
Когда гость ушел, хозяин снял с полки книгу в черном переплете с золотым тиснением и раскрыл ее на середине. Он читал и улыбался. Он торжествовал.
16
— Куда едем? — спросил шофёр, распахивая дверцу такси.
Пожилой мужчина в дорогом пальто, под которым виднелся новенький костюм- тройка, уселся на переднее сидение.
— До Морской прокатимся?
— Нет, только до Звёздной. Там днём тихо, не чудят. А от Звёздной вам рукой подать.
— Да уж, как-нибудь, — кивнул пассажир, оглядываясь по сторонам, когда машина отъехала от вокзала. — Городок наш сильно переменился.