Мальчик покачнулся и провалился в мох, как в облако. Руки дернулись, пытаясь зацепиться, и соскользнули. Заметалось серебряное облако невидимых глазу насекомых; Крокодил, вцепившись в землю, балансировал на самом краю черты…

А потом упал.

Прошла минута и другая, а возможно, и двадцать минут. Крокодил открыл глаза и увидел прямо под носом, в нескольких миллиметрах, проведенную ножом черту. На поляне кто-то кричал, кто-то резко смеялся, а кого-то, судя по звуку, рвало.

Он посмотрел туда, где был сын. Ему показалось, что мох примят. Он повернул голову, как поворачивают планеты; подростки сидели, и стояли, и прыгали, каждый в своем кругу: действие той дряни, что они приняли, понемногу заканчивалось, и кто-то открыто праздновал, кто-то потихоньку вытирал лицо, а кто-то выглядел удивленным: как, уже все?

Крокодил мигнул, фокусируя зрение, и увидел, что два нарисованных круга пусты.

— С дистанции сошли Тимор-Алк и Дорин-Гай.

Мертвое молчание залегло над поляной, недавно столь шумной. Мальчишки избегали смотреть друг другу в глаза.

Дорин-Гая нашли в сотне шагов от поляны — он забился куда-то под мшистый корень и выбрался не сразу. Тимор-Алк вернулся из леса сам: судя по его лицу, он поверить не мог, что это случилось именно с ним.

— Вам очень повезло, что вас двое, — Аира кивнул неудачникам. — Существует негласное правило: если вышедших из круга больше одного, они получают вторую попытку… могут получить. На усмотрение инструктора.

Тимор-Алк резко поднял голову. Секунду они с Аирой смотрели друг на друга в упор.

— Второй раз, и без подготовки, — сухо сказал Аира. — Это сложнее, чем в первый раз. Но это честно.

Он огляделся, подошел на этот раз к другому дереву и несколько раз стукнул его ножнами, прежде чем дупло наконец открылось. Аира с натугой вытащил уродливый шланг; Крокодил глядел на него с ужасом.

— Группа, — сказал Аира, — вы свободны. Идите в лагерь и отдыхайте. Дорин-Гай, принеси мне скорлупу, пожалуйста.

Мальчишки переглянулись. Кто-то повернулся и бегом направился прочь с поляны, кто-то медлил. Дорин-Гай на негнущихся ногах прошел к месту, где в развилке хранилась половинка скорлупы, взял ее в руки, чуть не раздавил; остановился перед Аирой, который потихоньку сцеживал на траву прозрачную жидкость.

Воркование над поляной то усиливалось, то затихало. Где-то вверху тяжело захлопали невидимые крылья. Аира наполнил половинку скорлупы и протянул ее Дорин-Гаю.

— Я не буду, — тихо сказал мальчик.

— Что?

— Я не буду, — повторил Дорин-Гай шепотом. — Я не могу. Я… себе не хозяин.

— Попробуй, — тихо сказал Аира. — Все остальное ты сдавал замечательно. Ты побежал по углям, помнишь?

— Тогда было не так.

— Но ведь и тогда было страшно?

— Это было не так, — голос мальчишки задрожал.

— Хочешь, я дам тебе передышку? До завтра?

— Нет. Я никогда не буду это пить. Никогда, — на лице Дорин-Гая застыло омерзение пополам с ужасом.

— Хорошо, — Аира опустил уголки губ. — Иди в лагерь со всеми, отдохни и приготовься ехать домой.

Он поднял голову. Крокодил и с ним несколько парней молча чего-то ждали.

— Я велел идти в лагерь, — холодно сказал Аира.

Мальчишки повиновались. Дорин-Гай проскользнул мимо, втянув голову в плечи — но вместо отчаяния Крокодил увидел на его лице покой и облегчение. Аира тем временем выплеснул жидкость на корни растения, снова наполнил скорлупу и остановился перед Тимор-Алком.

Зеленоволосый не шевельнулся.

«А если бы это был мой сын, — подумал Крокодил. — Если бы мой сын, Андрей, вырос и поехал на остров сдавать Пробу?»

У него закружилась голова. Он обернулся, боясь увидеть на поляне мальчика с рюкзачком, — но увидел только стволы, похожие на изваяния безумного скульптора, рои серебряных мошек, истоптанную землю и, у дальних корней, чуть примятый мох.

Когда он снова посмотрел на Тимор-Алка, тот уже держал в ладонях скорлупу, полную прозрачной тягучей жидкости.

— Ты ведь себе хозяин, — негромко сказал Аира.

Подросток кивнул и, запрокинув голову, выпил все до капли.

— Я велел идти в лагерь! — Аира уставился прямо на Крокодила неподвижными мутноватыми глазами.

— Я иду.

— Не тяни время.

Тимор-Алк, ни на кого не глядя, выбрал место посреди поляны, вытащил нож и заключил себя в круг. Повернулся спиной к Аире и к Крокодилу. Чувствуя босыми ступнями влагу, давя мелкие осколки скорлупы, Крокодил отступил к арке, ведущей в лес.