Они поднялись в квартиру, и Влад молча выслушал историю со странной запиской. Собственно, истории-то как таковой и не было. А записка была. Немцов повертел ее в пальцах.

— Слушай, Кирилл, — задумчиво произнес Влад, — а может, это одна из твоих клиенток? Из тех, с кем ты у себя в кабинете работал? Ты ей понравился, и она решила продолжить отношения на другом, так сказать, уровне. Ты звонишь, она назначает встречу в каком-нибудь клубе, ты приходишь. Опа! Момент узнавания, и она торжественно объявляет: «Кирилл, я просто не посмела вам признаться раньше. Ведь я же ваша пациентка»!

— Пациенты у врачей, — рассеянно обронил Кирилл.

— Вот для меня — абсолютно без разницы как вы их там называете! — заверил его Немцов.

— Нет, Влад. Я бы заметил. Во время сеанса они у меня полностью под контролем… Не могла она так сыграть, чтобы я не вычислил, что она со мной просто кокетничает, а на самом деле к пиджаку подбирается. Чушь какая-то.

— Стой! — Влад чуть не скомкал записку в кулаке, но вовремя спохватился и положил ее на журнальный столик, придавив ладонью. — Кирилл…

— Что?

— Ты сказал: во время сеанса полностью под контролем… А во время массового сеанса ты тоже всех держишь?

Кирилл медленно поднял на него глаза. Влад поморщился.

— У меня, конечно, все плыло уже, но, по-моему, ты в одной рубашке по сцене прыгал.

— Значит, кто-то в зале? — озадаченно спросил Кирилл.

— Психолог? — предположил Влад.

— Такого же уровня, как в «Рубиконе»? Тогда зачем он туда пришел?

— Она, — поправил Немцов.

Кирилл с сомнением покачал головой:

— Там по всем трем модальностям работали. Даже любого из нас посади — рано или поздно мы из реальности выключимся. Получается, что кто-то сидел и спокойно смотрел спектакль, от которого у всех остальных зрителей прямо таки «башню срывало»?

— Ага. Он или она еще второй акт почти до конца досмотрел, который с нашим участием, — усмехнулся Немцов.

— Влад, этого не может быть. Когда вы организаторов отлавливали — хоть один человек среагировал? Голову на отсечение даю — никто вас даже не заметил!

— Думаешь, я только на зал и смотрел? — сощурился Влад.

— Ну ты ведь знаешь, о чем я. Не первый день работаешь.

— Не первый, — подтвердил Немцов. — Твоя девица с интересом пронаблюдала все действо от начала до конца. Мало того, она на тебя еще какую-то ставку сделала. Пока вы с залом работали, она успела записку черкнуть, сунуть в карман твоего пиджака и ускользнуть.

— Незамеченной? — с сомнением спросил Кирилл.

— А почему бы нет? — вопросом на вопрос ответил Гольцов. — Она же в ясном уме и твердой памяти, а нас всего шесть человек было. Минус два — я и Лешка, который меня до машины тащил через служебный вход. Да она хотя бы за нами могла запросто уйти! Люди не разбежались, потому что у них крыша не на месте. Были бы это обычные заложники — все бы сразу к выходу рванули. Еще и друг друга передавили бы. Как вы их программировали? Проснешься в вестибюле?

— Да, примерно так, — нехотя сказал Кирилл, — не то чтобы именно «проснешься», но… Влад… а как же там труп…

— «Люди в черном» смотрел? — улыбнулся Немцов.

— Н-ну…

— Так это про нас! — заявил он. — Ладно. Пробью я тебе телефон по нашей базе данных для начала. Пиши. А то женит на себе — глазом моргнуть не успеешь!

Кирилл вяло улыбнулся, прилежно переписал в ряд одиннадцать цифр и протянул листок оперативнику.

Ее и в самом деле звали Лариса. Лариса Леонидовна Ковалева, 32 года, русская, не замужем, детей нет. Образование высшее техническое, судимости нет, хозяйка сети печатных салонов «Копирайт», в поле зрение «Рубикона» не попадала.

Геннадий Викторович Разумовский отложил тоненькую папку на край стола.

— Очень интересно, — сказал он, помолчал и повторил: — Очень интересно…

Влад с Кириллом переглянулись.

— Немцов, вы у нас на больничном?

— Да, Геннадий Викторович.

— Вот и идите, отдыхайте. Спасибо за помощь.

Он нахмурился и подождал, пока Немцов вышел за дверь.

— Кирилл Владимирович, у вас сотовый с собой?

— Да.

— Звоните. Немцов может обижаться на меня сколько угодно, но детали операции ему знать ни к чему, — на лице шефа появилось бледное подобие улыбки, — иначе придется его наручниками к батарее пристегнуть. Звоните, Кирилл.

Гольцов набрал номер. Он уже помнил его наизусть. Разумовский ободряюще кивнул.

— Алло, Лариса?

— Да, — откликнулась женщина.

— Вам удобно сейчас разговаривать?

— Да, я вас слушаю.

— Меня зовут Кирилл. Вы просили позвонить, я только вчера нашел вашу записку, — он старался говорить холодно, как и положено человеку, обнаружившему, что кто-то рылся в его вещах.

— Да-да! — голос зазвенел от волнения. — Вы извините, что я залезла в чужой карман… Но вы были заняты, а потом сразу уехали.