Шрифт:
– А что… я тебя правильно про милого понял? – переспросил я.
– Правильно, – кивнул Угорь. – У нас в городе эльфы все больше такие… как этот. Как же его имя-то называется… Легра… Легар… Лга… Нет, не помню. Не выговоришь у него имя. Да его все здесь знают. Спроси про Синеволосого, и любой покажет, где искать.
Ну в принципе в сказанном ничего удивительного. В Великоречье такие отношения зовут «эльфийской любовью», так что нечему удивляться. У эльфов это от вечной жизни, помноженной на выпендрежное эстетство. Вроде как им даже не к лицу быть похожими на другие расы, тем более что эльфийки рожают мало и редко, одного – редко когда двоих за свою бесконечную жизнь, так что о продолжении рода и беспокоиться незачем. Впрочем, со временем они даже про такую любовь забывают и занимаются лишь интригами и философией, то есть о вечном рассуждают. О себе то есть.
Из всего сказанного вытекают две истины. Первая – с эльфами никто не может иметь нормальных отношений, потому что правят ими те, кому из удовольствий только интриговать осталось. А учитывая их вечную жизнь, вполне можно угодить в интригу, не на один десяток лет спланированную. В общем, вероятность того, что тебя объегорят или на тебя просто наплюют, приближается к ста процентам. Оно кому надо? Вот все их и избегают по этой самой причине, а вовсе не из зависти, как они сами говорят.
Вторая истина – эльфийки, несмотря на свою тонкую красоту, любовницы нестоящие. Темперамента в них нет, да и тянет их все больше к подружкам своим, чем к противоположному полу.
Раньше, говорят, у них не так было, да и сейчас в некоторых их родах, где все больше молодые заправляют, по-другому дела идут, но в массе – как я описал. Вырождаются вечные, а немногочисленные их племена «молодых» погоды не делают. Да и со старшими родами у них отношения хуже некуда: на дух друг друга не переносят.
– А из ас-Миренов только старший сын был? Папаша не мелькал? – уточнил я.
– Папаша вообще нигде не мелькает, – покачал головой информатор. – Даже из дома почти не выходит и в гости никого не зовет. Сидит себе там с охраной, как медведь в берлоге. А вот сыновья его в городе примелькались. Редкий кабак без них обходится вечером.
– Сюда заходят?
– Тут-то что им делать? – пожал плечами информатор. – Тут народ все больше по делам собирается. А вот к длинноухим в клуб сыночки захаживают регулярно. И с эльфийками их тоже видели. Здесь это модно, с эльфийками, хоть говорят, что не стоит оно того.
– Тоже верно, – кивнул я. – Теперь вот какой вопрос будет… Что про Велера Алана можешь рассказать?
– А что про него рассказывать? – слегка озадаченно пожал тощими плечами Угорь. – Он вообще гуляйпольский, долго походил в ватаге на реке. С хорошей добычей всегда был, дом с подворьем отстроил. Потом с какими-то еще людьми дела вести начал. Не местные, по говору и виду явно из Вираца. В городе при этом кое с кем рассорился, почему – не спрашивай, не скажу. Он и так этого не показывает.
– Здесь бывает? – решил уточнить я на всякий случай.
– Через день примерно.
– А зачем ходит? Что у него за дела тут?
– А он людей для заказчиков продолжает нанимать. И не только на войну. Ты меня понимаешь?
– В смысле… и просто кого-то заказать?
– Значит, понял, – кивнул Угорь. – С Кудином и Арравой, кстати, частенько общается. Если тебе интересно.
– Мне все интересно.
Про Кудина с Арравой еще интересней стало, с тех пор как я вспомнил описание тех, что явку контрразведки перестреляли и пленного увели.
Подошла монументальная подавальщица, без всякого уважения бухнула на стол перед информатором большую оловянную кружку, затем быстро ушла. Не любит она его явно. Да и кто такого любить будет? Шнырь какой-то.
– В общем, толком ты о нем ничего не знаешь? – подвел я итог.
– О нем никто ничего не знает, – криво улыбнулся информатор. – А кто старается знать, тот долго не живет.
– Даже так? – удивился я. – Интересно. А что за кавалеристы там сидят?
– Просто вольный отряд, – пожал плечами Угорь. – Если надо нанять бойцов за разбойниками гоняться или, скажем, рейд куда организовать, то лучше всего к ним. Договор до грошика отрабатывают, на другую сторону не переходят. В общем, с репутацией люди. Уже лет пять, как в «Ржавом шлеме» нанимателей находят. Но берут дорого.
– Сколько? – не знаю зачем поинтересовался я.
– Точно не скажу, они то поденную плату берут, то «поголовную», за убитых и пойманных, то за результат. Но дороже них мало кто есть.
– Сколько их? Тридцать?
– Тридцать один с самим капитаном [62] Вортом. Говорят, что они любых денег стоят, без работы не сидят. Барон Ралле пару лет назад, до того как в долги влез, нанимал их избавить баронство от разбойников – с каких-то пор от них вообще продыху не было. И что ты думаешь? За шесть месяцев всех перестреляли или переловили.
62
Капитан у аборигенов вовсе не равнозначен званию капитана в регулярных армиях Новых княжеств. По аналогии с флотом, где капитаном называют того, кто ведет любое судно или корабль, независимо от размеров и команды, так и на суше капитанами зовут командиров самостоятельных отрядов. В дружинах местных владетелей звание «капитан» не используется.
– Неплохо, – согласился я.
– А ты думал! – с оттенком превосходства, будто это он сам извел разбойников в Миле, сказал Угорь.
– О вампирах теперь… – отхлебнув пива, перешел я к следующей теме. – Что о них слышно?
– Уже знаешь? – вскинул Угорь жиденькие брови. – Вроде как гнездо завелось здесь. Месяца два назад. Сначала несколько человек пропали, потом двоих из них случайно увидели ночью, возле порта.
– Ну это точно вампиры, – кивнул я. – Шансы – два из трех.
– Верно. Знаком с темой?