Мама Инны не догадывалась о том, чем занимается ее дочь. Единственное, что могло ее насторожить, были деньги, причем крупные суммы, которыми Инна свободно распоряжалась. Но мать этого не замечала, а младший брат предпочитал тратить деньги, не задавая вопросов. От старшего брата, Анатолия, пришло письмо, в котором тот писал, что у него все в порядке, их часть вроде бы собираются передислоцировать на юг, и это радовало Инну и маму.

Однажды в начале лета, когда Инна закончила десятый класс и ей оставался только один год, чтобы выбрать вуз для продолжения образования, она появилась на даче Бориса Спиридоновича. У них было заведено, что она приходила к нему четыре раза в неделю. Была суббота. Приближался день рождения Краснова, а Инна знала, что у него в такие дни обычно хорошее настроение и именно тогда он предпочитал делать подарки. У нее скопилось уже достаточное количество золотых безделушек, которые – в случае наступления черных дней – могли достаточно долго поддерживать существование семьи.

В доме было слишком тихо, даже подозрительно, что не играла музыка, не слышались трели телефона, которые иногда отвлекали их от занятий любовью, так как Борис Спиридонович обычно говорил, что это может звонить и министр.

Инна прошлась по особняку. В коридоре царил беспорядок, вещи были раскиданы, словно кто-то взбесился и вымещал свою злобу на них.

Ни в кабинете, ни в спальне Краснова не оказалось. Не было его и в гостиной на первом этаже. Значит, он, скоре всего, на втором, если вообще приехал сюда. Обычно он встречал Инну, а теперь даже не вышел на порог.

Только Инна захотела подняться по лестнице наверх, как услышала тяжелые шаги. Борис Спиридонович спускался вниз. Она еще никогда не видела его в подобном состоянии, он был не просто разъярен, он весь дышал злобой, черты его лица искажала гримаса отвращения и гадливости. Заметив Инну, он издал звук, похожий на рычание, и бросился прямо на нее.

Что бы у него ни произошло, это могло закончиться очень плохо для нее. Борис Спиридонович был в ужасном настроении, и Инна не хотела попадаться ему под горячую руку. Увернувшись, она бросилась в смежную комнату, бильярдную, и заперла дверь на замок. Только она повернула ключ, как послышались удары в дубовую дверь, притом такие сильные, что девушка испугалась, не вломится ли он сюда.

– Открывай, Инна! – кричал, срываясь на визг, Борис Спиридонович. Похоже, его любовь испарилась, осталась только ненависть. – Мне все известно, твой любовник Дмитрий Викторович мне все рассказал!

Инна похолодела. Это было самое худшее, что могло произойти. Неужто Дмитрий Викторович из чувства мести или просто из желания доставить ей неприятности рассказал Краснову о том, что спал с ней, что она никакая не студентка факультета журналистики, что Инна готова заниматься любовью с каждым, кто может хоть на немного вознести ее выше. Это был удар под дых Борису Спиридоновичу, удар по его гордости и самолюбию. Такого Краснов ей не простит.

– Ты лгала мне! – продолжал он уже нормальным тоном. У Инны мелькнула мысль, что он успокоился, хотя такого быть не могло. – Ты обдурила меня, притворилась невинной студенточкой, а сама спала со всеми подряд! Ну ты и шлюха!

До сих пор он никогда не оскорблял ее, никогда не позволял себе поднять на нее руку или повысить голос. Но в том, что произошло, была виновата она сама. Надо срочно исправлять ситуацию.

– Боря, – произнесла она, надеясь, что ее тон воскресит прежние отношения.

– Какой я тебе Боря! – взревел тот и нанес еще один сокрушительный удар по двери. Он взял стул или иной предмет интерьера в качестве тарана, чтобы вышибить дверь. О том, что произойдет, если ему это удастся, Инна предпочитала не думать.

Борис Спиридонович продолжал таранить дверь, одновременно поливая Инну грязью. Он не вспомнил ничего хорошего из их отношений. Она ни с кем его не обманывала, он же припоминал все случаи, когда она кому-то улыбнулась, поглядела на другого мужчину или просто сказала кому-то пару ничего не значащих фраз.

Инна даже не пыталась увещевать своего бывшего любовника, это могло подлить масла в огонь. Она молчала и думала о том, как выбраться из комнаты. Окон в ней не было, в противном случае Инна могла бы просто выпрыгнуть в сад. Дверь уже трещала и была готова сорваться с петель. Оставалось одно – защищаться. Здесь стояло несколько стульев, кии, которые могли служить хорошим средством самообороны, плафон от лампы. Инна не собиралась сдаваться на милость победителю, тем более сумасшедшему от ревности.

– Вот я и добрался до тебя! – закричал Краснов.

Последовал сильный удар в дверь, и после этого настала тишина. Затем раздалось нечто, похожее на стон, и послышался удар о пол, словно упало чье-то тело.

Борис Спиридонович больше не атаковал бильярдную, крики тоже смолкли. Инна не понимала, что же произошло. Может быть, это тактический ход, чтобы выманить ее наружу? Но он практически добился своего – ворвался сюда, зачем же ему останавливаться? Краснова не было слышно, и, выждав еще несколько секунд, она выглянула за дверь, готовая тут же нырнуть обратно.