— Думаете, есть связь между погибшими на базе учеными и нынешними событиями? Но это невозможно. Существо, которое мы обнаружили, пробыло в леднике много больше тысячи лет, чему есть неопровержимые доказательства.

— Понимаю. Но я не верю в случайные совпадения. — Логан помолчал. — Есть только один способ хотя бы что-то узнать. Или понять, по крайней мере.

Маршалл долго не отвечал, затем кивнул.

— Я возьму «Снежного барса», — сказал он. — Иначе через метель не пробиться.

— Умеете водить эту машину?

— Конечно.

— Вы знаете, где расположено селение ваших тунитов?

— Примерно. Миль тридцать к северу.

Логан сложил листок и убрал его обратно в блокнот, который вернул в карман.

— Я еду с вами.

Маршалл покачал головой.

— Я поеду один. Индейцам крайне не нравится наше присутствие здесь, и они слишком пугливы. Чем меньше нас будет, тем оно лучше.

— Это небезопасно. Если с вами что-то случится, помочь будет некому.

— В «Снежном барсе» наверняка имеется радио. Я буду осторожен. По крайней мере, туниты меня уже видели, а вас они не знают. Вам лучше остаться здесь и потереться среди моих коллег.

— Сильным мира сего может не понравиться, что вы позаимствовали у них вездеход.

— Поэтому мы ничего им не скажем. Я постараюсь вернуться как можно скорей. Сомневаюсь, что в нынешних обстоятельствах они вообще хоть что-то заметят.

Логан нахмурился.

— Вы, думаю, понимаете, что индейцы вполне могут иметь непосредственное отношение к происходящему. Вы ведь сами сказали: они не хотят, чтобы мы были здесь. Может статься, вы лезете прямо в ловушку.

— Разумеется, может. Но если есть шанс, что они прольют на случившееся хоть какой-то свет, рискнуть все же стоит.

Логан пожал плечами.

— Похоже, возражений у меня больше нет.

Маршалл встал.

— Тогда проводите меня.

Он кивнул в сторону двери.

Казалось, голос Конти раздался чуть ли не раньше, чем Фортнем постучался к нему.

— Войдите.

Главный оператор вошел и тихо закрыл за собой дверь. Конти стоял в дальнем конце помещения, поглощенный просмотром видеозаписи, воспроизводившейся на огромном экране. Картинка выглядела рваной и исцарапанной, но узнавалась сразу. Пылающий «Гинденбург» падал на землю возле авиабазы Лейкхерст.

— Ах, это ты, Аллан, — сказал режиссер. — Садись.

Фортнем прошел вперед и расположился в одном из удобных кресел импровизированного кинозала.

— Как там Кен?

Конти сплел пальцы, не сводя глаз с экрана.

— Уверен, с ним все будет в полном порядке.

— Я слышал другое. Он вроде свихнулся.

— Временно. Он просто в шоке. А с тобой мне хотелось бы потолковать о другом. — Конти оторвался от кинохроники и посмотрел на Фортнема. — Как твои успехи?

Фортнем полагал, что продюсер позвал его, чтобы обсудить состояние Туссена. Однако Конти, похоже, собирался поговорить о работе. Впрочем, неудивительно: такие малые, как Эмилио, превыше всего всегда ставят дело.

— Я снял несколько вполне приличных кадров. Взял крупным планом лица парней, только-только узнавших о гибели Питерса. Сейчас я их обрабатываю.

— Неплохо, неплохо. Замечательное начало.

Начало? Фортнем как раз полагал, что это завершающий ряд. Довольно-таки неприятный финал документального фильма о провале проекта, спровоцированном целой цепью трагических обстоятельств.

Изображение на экране исчезло. Взяв пульт, Конти нажал кнопку, и кадры хроники пошли сначала. В небе возник «Гинденбург», величественно плывущий к причальной мачте. Огромная серебристая сигара, скользящая над зелеными полями Нью-Джерси. Неожиданно из ее нижней части вырвалось пламя, вверх устремились темные облака дыма. Цеппелин замедлил ход, на несколько жутких мгновений завис в воздухе, а затем начал падать, все быстрее и быстрее по мере того, как пламя пожирало его обшивку, обнажая одно за другим широкие черные ребра.

Конти показал на экран.

— Посмотри. Раскадровка ужасная, камера дергается. Никакой мизансцены. И все же, вероятно, это самые знаменитые кадры из всех, когда-либо снятых на пленку. Разве это честно?

— Не вполне тебя понимаю, — ответил Фортнем.

Конти махнул рукой.

— Год за годом мы совершенствуем технику, создаем все более изысканные и прекрасные образы, без конца беспокоимся об освещении с трех разных точек, о совпадении озвучки с визуальным рядом, крупных планах и прочем. И что в итоге? Кто-то с ручной камерой просто оказывается в нужное время в нужном месте — и за пять минут отснимает ленту, намного более потрясающую, чем любой наш тщательно срежиссированный фильм.

Форум пожал плечами.

— С этим ничего не поделаешь.

— Разве?

Конти поиграл кнопками на пульте.

— До сих пор не пойму, к чему ты клонишь.

— Возможно, именно на этот раз судьбе угодно, чтобы в нужное время в нужном месте оказался тот, у кого хватает и опыта, и возможностей. Материала тоже достаточно. Причем первоклассного. Он так и просится в кадр.

Фортнем нахмурился.

— Ты намекаешь на существо, растерзавшее Джоша? Ту тварь, о которой в бреду твердит Кен?